Ретроспектива

Обёрнутая в полотенце Мира сидела в кресле. Теодор подал вино и опустился перед ней на пол. Он вопросительно замер, заметив, что на секунду Миру это напугало.

– Не обращай внимания. Я просто дёрганная сегодня. Всегда дёрганная вообще-то.

– Кручёная, – исправил он с улыбкой и уложил её ноги себе на колени. – Твоей энергии нужно обнуляться. Тело к этому привыкло. Раньше ты тренировалась, теперь нет. А энергия продолжает накапливаться и требовать выход. Например, через движения. Жестикуляцию.

– Да нет, я же давно бросила спорт. Просто я всегда была тормошённая. А рядом с тобой особенно нервничаю.

– Прости? – переспросил Теодор.

– Раньше постоянно волновалась перед нашей встречей. Ты заставлял моё сердце частить.

Последовавшая пауза смутила Миру не меньше, чем возможность смотреть на Теодора сверху вниз.

– Тебе там удобно?

– Спасибо за вечер, – ответили ей невпопад.

И как на такое реагировать?

– Вечер же ещё не закончился.

– Я искренне надеюсь на это.

Хмыкнув, Мира сделала глоток вина.

– Ты иногда дико странный, – она поёрзала, бросив на Теодора взгляд. Пристальное вниманием этого человека до сих пор заставляло её краснеть. – Я могу спросить?

Уголки губ Теодора дёрнулись.

– Ты можешь. Но лучше было сказать: «Ты ответишь?»

Мира хотела игриво пихнуть его, но Теодор перехватил её ногу.

– Почему ты всегда так делаешь? – всё же спросила она.

– Что делаю?

– Это всё. Ты знаешь. «Отдохни, расслабься, хочешь то, хочешь сё?»

– Потому что тебе необходима порция заботы.

– Но почему?

– Чтобы ты не ушла отсюда с ощущением использованности. Это правильных выход из сессии.

– И всё?

Он вздохнул.

– Нет. Не всё.

Она не просто так настаивала на пояснениях. Сегодня Теодор превзошёл себя. Он буквально был вокруг, вбирал глазами. Как если бы помешался, «Девушка, у меня в доме девушка. Настоящая. Тёплая».

– Я просто хочу. И могу. Мне нравится это делать.

Миру ответ не совсем устроил, и Теодор это почувствовал.

– Знаю, как воздействовать на людей, и пользуюсь этим, – добавил он.

– Зачем?

– Например, чтобы заполучить желаемое.

– И что тебе нужно от меня?

– Чтобы ты попала под мои чары и больше никогда от них не избавилась.

– И как? Получается? – усмехнувшись, Мира глотнула вина.

– Уже. Даже если ты этого пока не поняла. Но таков план. Инструкция о том, как понравиться женщине, очень похожа на инструкцию, как успешно вести страницу соцсети. Главное в обоих случаях – регулярность. Так однажды сказал мой редактор. Внимание. Изысканность не обязательна. Достаточно и постоянства, размеренности. Это уже вполне глубоко. Оно же и поведёт нас ещё глубже.

Мира сделала вид, что поперхнулась от шока.

– То есть, ты возомнил, будто приручил меня?

Теодор выглядел как распоследний засранец.

– Нет, мистер Вермеер. Это я тебя сняла. Я тебя первая выбрала.

– Вдруг это тоже часть моего коварного плана? Чтобы ты думала, будто привязала меня. А на самом деле всё наоборот.

– Нет, не наоборот, – Мира откинулась в кресле, демонстрируя, кто здесь хозяйка положения. – К тому же, именно ты сейчас сидишь передо мной на коленях и массируешь мне ступни. Кто ещё кого приручил?

Теодор рассмеялся с долей восхищения. Больше пояснений он не дал. Ему не нравилось говорить о себе. У него стойкая аллергия на вопросы. Он раскрывается только если сам хочет. Выдаёт механизм своей сложно устроенной натуры по деталям, винтикам и пружинкам. Без инструкции. И собрать его обратно – большая наука.

– Ты не похож на людей, что я обычно встречаю, – начала Мира издалека.

Теодор заинтересованно прислушался.

– Продолжай.

– Не знаю, стоит ли. Я уже однажды назвала тебя щепетильным. Хотела сделать комплимент, но не вышло.

– Я не стану больше реагировать агрессивно.

– Не агрессивно. Тебя это, скорее, обидело. Задело? – Мира суетливо заправила за уши свои влажные после душа волосы. – Не то чтобы мне не нравилась твоя щепетильность. Тебе это даже идёт. Она очень трогательна и красива, и… Не знаю, зачем я затеяла эту тему.

К счастью, Теодор уловил суть в путанном потоке слов.

– Я до сих пор не понимаю, что тебя так удивляет. Я не делаю ничего особенного. Это лишь проявление уважения.

– Я тоже уважаю своих друзей, например. Но у меня нет потребности окружать их постоянным комфортом. Это уже не уважение, а какое-то превозвышение…

– Так и есть. Ты ведь женщина. Как мне ещё себя вести с тобой?

Вот ты и завёл себя на скользкую дорожку.

– Женщина, значит?

– Нежная женщина, – он улыбнулся.

– Нежная женщина. Что ещё за гендерные шаблоны?

Теодор мечтательно засмотрелся куда-то вниз.

– Ты современных взглядов и против неравенства полов, – констатировал он спокойно.

– Конечно. А ты нет?

– И не возьмёшь фамилию мужа, как это модно сейчас?

– Возьму, но только если она будет красивой, – Мира решила повторить вопрос: – А ты нет?

– Возьму ли я фамилию мужа?

– Ты не современных взглядов? – она выделила издевательской интонацией последние два слова.

– Отчего же нет. Но не назову себя профеминистом. Я ведь ничего для этого звания не делаю.

– Не обязательно что-то делать. Достаточно иметь общие с идеологией движения взгляды. И не поступать с ними вразрез.