Ретроспектива (СИ)

— Нет. Парочка осталось, что лишь номинально таковыми числятся, архивы сохраняют, — я прилегла чуть повыше него, присела, подоткнула подушку под спину. — Элькерия, а нынче, когда нет у нас секретов, когда известно уже, что и наследников ты сможешь родить. Теперь, пошла бы за меня? — теперь он глядит внимательно на моё лицо.

— Ты ведь женат уже… — я улыбнулась.

— Аннулирую брак.

— Экий ты прыткий. Брак аннулируешь, принцессу в Вотэрд отправишь, к отцу, что разгневан таким будет, — принялась я рассуждать, — он через залив от нас. Сколько они успеют сёл сжечь и людей увести, пока твоё войско подоспеет…

— Овдовею, аль ежели присоединить Эстесадо к Ондолии? — Не посмеют.

— Не посмеют, но согласятся ли эстесадцы?

— А что их спрашивать? Страну в одну соединим, браком скрепим.

— Гладко стелишь, подумать надобно.

— Подумай, а пока думаешь, поехали в Келс? Ты нынче княгиня, что создателем помазана, оставишь наместника, али совет — то лучше будет, да будешь моей гостьей в столице? Я спрячу тебя там ото всех, никто о твоей силе не узнает.

— Как гостья? И настаивать на браке не станешь?

— Не стану. Но наследником объявлю нашего сына. При любом раскладе.

— А Эстесадо?

— Присоединим, а ежели не захочешь, то ещё родим, и на Эстесадо, — Файлирс оголил мне живот, к коему припал губами, — эй, сынок? Ты королевством хочешь править, али княжеством? — обратился к животу, и тут же принялся целовать его, уводя поцелуи вверх, — ведьма моя… околдовала… подчинила…

Млея от поцелуев, что из невинных становятся горячими, я схватила его руками за голову и ондолиец мой, зарычав, принялся жрать грудь. Кусая, широко открывая рот, вмиг делаясь сам и меня превращая в зверя ненасытного.

— Эля… — прохрипел, оторвавшись, — и к тому обряду, поищи такой, чтобы груди твои не уменьшились, как от тягости разрешишься.

Я только засмеялась, направляя в себя его естество, чтобы прогнать из головы его мысли дурашливые. Да только соврала бы я, коли сказала бы, что хоть когда-то я себя чувствовала такой залюбленной и залелеянной, как в ту ночь. Когда ястребиный взор глядел на меня с восхищением, жёсткие губы обцеловывали каждый кусочек кожи, а хриплый голос шептал: "колдунья моя, ведьма…".

Разговоры говорились, планы строились. Лишь по первости Файлирс одёргивал меня — не требуется княгине законной самой мчаться в шахту, что обрушилась, никому и ничего не надобно мне доказывать, возможно лишь опосля уплатить компенсацию. Я же по своему поступала: хоть в шахту и не поехала, завал разбирать, но старателей навестила, не только звонкой монетой поддержала, но и зельями да настойками целебными.

Ястреб мой серчал, брови хмурил, да ворчал под нос, что природный правитель силой должен людей приручать, а не задабривать. Ну пусть думает, что сподручнее…

Присяга княгине, что клятвой верности сопровождалась и с подготовкой к отъезду было покончено, можно было в путь выдвигаться.

Наместником Вереха оставила, казну запечатала, пройдохе всё под отчёт оставила, чуток меньше, чем положено, не страшась — этот плут изловчится, справится.

А вот со свитой сложнее пришлось. И ежели в присутствии Алирика убедить ондолийца нелегко было, но я сумела, хоть и пришлось воину моему приватной беседе подвергнуться, после чего оба вышли серьёзные, но, главное, что успокоился король мой. Очами на сверкал более, стоило сотнику показаться, слов уничижительных не бросал.

С епископом он и вовсе, стоял насмерть. Я уже проведала, что всех церковников презирает Файлирс, ежели не сказать, что ненавидит. Так и священник на смерть стал: в Ондолии свои порядки, а у нас в княжестве власть светская над церковной не высится. Епископ глава церкви в княжестве и едет с визитом к Ондолийскому епископату. А ежели нет в нашем поезде для него места, он сам, свой поезд снарядит. Дело вновь чуть дракой не окончилось. И по тому, как собран и вытянут священник был, когда слово своё молвил, я опасалась, что на этот раз он побои не проглотит королю — ответит.

Обошлось.

Так и двинулись в путь, что занял четыре дня, то вина поклажи да кареты — не праздной мне верхом опасно, то я и сама понимала. Чем ближе к Келсу становились, тем суровее осень ощущалась. Ежели в моём Итвозе ещё только деревья позолотились да ветер с моря гнал долой летний зной, то в Ондолии непогода во всю хозяйствовала. Стоило глаза открыть, как в мутное оконце ничего не виднелось, окромя дождя. То сильнее, то тише.

С ним в компании мы и приблизились к городу моего ондолийца.

Глава 19

— Я дом для тебя строю, — сказал Файлирс, севши ненадолго ко мне, когда с почтой управился и подмял меня под крутой бок, — знаю, не будет вам спокойствия при дворце, — погладил он живот под тёплым плащом. — Недалече от Келса, верхом меньше часу скакать. Зато окрест раздолье, простор. Лес и озеро рядом.

— Спасибо, — потянулась с поцелуем к колючей щеке, — люди есть там?

— О том и речь, не ведаю, как лучше поступить. Строительство главного здания завершено, жить там можно с комфортом, но устроить надобно. Дом новый, сама понимаешь. Челядь нужна…