Ретроспектива (СИ)

А боль всё не утихает. Когда карета остановилась, закрались подозрения, что дитя моё на свет просится.

— Что с тобой? — спросил Файлирс, открыв дверцу.

— Кажется… началось…

Я в миг оказалась у него на руках, и только замечала, как быстро он идёт, а редкие люди от нас шарахаются по тёмным коридорам древнего дворца. Заразы боятся, или… меня?

— Немного погодить надобно… лекаря найти, аль акушерку… — зачастил монарх, губы его сжаты пуще прежнего, сведены донельзя.

— Где же ты найдёшь? Все с больными сейчас…

— Найду, — мотнул головой, словно не меня убеждает, себя. — Ты сейчас важнее!

— Погоди, — сжала его руку, чтобы не сбежал. — А коли окажется, что болен целитель, аль акушерка заразная? Они ж там, с чумными…

— И мрут, что мухи… Но кто-то ж нужен… кто сведущ, кто поможет…

— Алирика надо позвать.

— Воеводу?

— Его мать… она знахаркой была первой в Итвозе, пока не померла… Он много знает, мальчонкой помогал ей во всём…

— Как же это…

Видно было, что борьба в нём развернулась не шуточная. Король сам понимал — опасно сейчас его людям ко мне приближаться, но и постороннего мужчину он просто так допустить не мог.

— Ты уверена, что справится он? — молвил тихо.

Боль уже начинает нарастать, чаще становится и сильнее.

— Нет. Но любой другой сейчас только хуже сделает.

Мать-Земля! Худшего времени, чтобы дитю на свет появиться, и не придумаешь. Так же, как и места. И домой не попала, и во дворце том не осталась. Каменный мешок посреди чумного города…

Как хватания в животе стали нестерпимыми, Файрилс перестал заходить. Ежели перед тем бегал, то нынче пропал. Много раз мне казалось, что всё… что не сдюжить мне, не прижать к груди своего младенчика, но кончилось.

Король вошёл, когда крики стихли, а я была где-то на границе сна и яви. Сил хватило только глаз приоткрыть, чтобы глянуть на гостя.

— Эля… — он бросился к постели. — Как же это? Их что… двое?

Последнее сказал шёпотом, словно сам своим очам не верит. Застыл и стоит, подле кровати.

— Выходит, что двое.

— Как это… как же ты сумела…? Такая маленькая и двоих…

У меня нет уже сил ни на удивление, ни на расспросы. Монарх тутошний, видно стоять на этом месте вздумал вечность. Так, глядишь, и врастёт.

— Файлирс… кликни девушку мою, чтобы рядом была. Усну сейчас, чтобы приглядел кто за детьми.

— Конечно, конечно. Ты поспи. Поспи, отдохни, не думай ни о чём… создатель… как же это… — сон сковал и тело и разум, стоило только расслабиться немного, что дети не одни, — сразу двое… как смогла, как сумела, — голос его звучит так, словно бы он это в родовой горячке сам маялся, — больше никогда… никогда. Не надобно больше никаких детей, — ощутила, как рука моя в капкане его руки очутилась, — никаких родов. Больше нет, ещё одну такую ночь я не переживу…

Глава 23

Файлирс

Он ещё долго что-то бормотал. Тем легче стало говорить, когда дыхание Эли стало ровным, а рука отяжелела. Уснула.

Это была страшная ночь. Худшее, что может испытать мужчина — бессилие. Вразуметь, что ничего от него не зависит, а всё, что он может делать — токмо ожидать. Как бы ни нужен ему был наследник, но не такой ценой. Бушующая в столице чума, ежечасные доклады о мрущих подданных — всё то стало не важным около мысли, что сейчас его ведьма может навсегда его оставить. Лишь прихоть создателя держит её на земле.

Много раз он входил в спальню, она, в полубреду, не замечала ничего, одуревшая от боли… зачем нужны ему дети! Дети, за которых приходится платить такую цену! Он только глянул на них, одинаковых, что две капли воды. Даже не зная, есть ли там наследник, будущий король, он уже ненавидел этих существ, чуть не забравших у него их мать. Пусть и вовсе нельзя будет её коснуться, но он не позволит ей хоть раз ещё пережить подобное…

— Фай…

— Прочь, — гаркнул, услышав голос брата.

— Я-то да, но объявить надобно, — герцог вовсе не выглядит оконфуженным, — народ ждёт, надо сказать, кто родился.

— Дети родились… почём я знаю…

— Как это дети? — вот теперь герцог удивился так, что сам не понял, как вошёл в спальню, где спала княгиня, — много?

— Двое…

Младший брат оказался подле ложа, сам не задумался, как потянул руку к младенцу, спеленотому в кокон.

— Крошечный какой… Фай?

— Чего?

— А они живые вообще?

Усталость в миг покинула короля, вместе с оцепенением и облегчением. Он подскочил, но не смог найтись: что делать, куда бежать…

Герцог тем временем просто приложил ладонь к тельцу младенца.

— Дыыыышит, — прошептал с улыбкой юродивого.

— А другой?

— Сам проверь… я вот что думаю… неужто из такой крошки целый человек вырастает?

— Норэн, позови воеводу того…

— Сам позови, я тут ещё, пригляжу…

Король не захотел спорить. С одной стороны — ему же лучше, можно уйти, не боясь оставить этих существ. Уж брат приглядит, но с другой стороны… Легко ему умиляться крошке, если не его жену эта крошка чуть к праотцам не отправила.

Мальчик и девочка — так ответствовал мечник. Значит, есть теперь в Ондолии наследник.