Рецепт наслаждения

…А потом мы пошли посмотреть эти картины с апостолами в Керневале, ну которые с орудиями их ремесел. Я до сих пор видела их только на репродукциях а потом мы доехала до Шинона на Луаре, где находится тот парк скульптур, который ваш брат построил и из-за которого подняли такую шумиху. Но в путеводителе было неправильно указано время закрытия, так что нам пришлось убить весь день, рассматривая шато и все такое, а потом вернуться, но оно того очень даже стоило, правда, милый? А потом мы еще пару дней просто болтались туда-сюда, и, по-моему, Хью наконец вздохнул с облегчением, что не надо больше смотреть на работы вашего брата, хотя он почти такой же горячий его поклонник, как и я. А потом мы поехали по massif, и это было с ума сойти, а теперь у нас осталось только три дня, так что мы посмотрим, что там у них есть в этом музейчике в Арле в его старом доме, а потом сдадим машину в Марселе и полетим домой, хотя Хьюне ждет этого с особым нетерпением, потому что до смертибоится летать, правда, милый?

Вопрос совпал с моментом поглощения этой несчастной свиньей очередной tartine, [261]так что мы были милосердно избавлены от ответа, если не считать ответом подобострастное «комическое» кивание головой. Мы завтракали в патио, время было утреннее и потому тень деревьев все еще накрывала нас полностью. Я предупредил моих гостей, которые согласились у меня переночевать, что им следует приехать ко мне пораньше, чтобы насладиться утренним видом похожих на рельефную карту скал, олив и виноградников и пламенеющим солнцем над городком на вершине холма, примерно в пяти милях отсюда.

– Достойна восхищения целеустремленность, с которой вы так гармонично сочетаете приятное с полезным, – плутовато заявил я, – хотя, конечно, разве нельзя сказать, что в том или ином смысле все молодожены, отправляющиеся в свадебное путешествие, сочетают приятное с полезным?

– Именно это так хорошо удалось передать Дюшану [262]в «Невесте, раздеваемой своими холостяками»: вторжение механизации в область, где общепринятой доминантной метафорой все еще остается приватность. Я думаю, что Дюшан хотел сказать, что коллапс личного пространства можно сравнить с отречением от традиционных систем завышенной оценки искусства, а также, конечно, и с кризисом отношений между полами при капитализме. Точно. Я даже думала, не написать ли мне диссертацию по Дюшану. Знаете, мне ведь как-то предложили работу в Калифорнии – преподавать историю искусства авангарда. По-моему я это вам уже рассказывала. А ваш брат когда-нибудь говорил о Дюшане?

– Хью, обратите внимание, как конфитюр из фиг особенно выигрывает в сочетании с этой бриошью. По-моему – это наилучший способ использовать фиги, особенно с тех пор, как Д. Г. Лоренс [263]так бесстыдно сравнил их с женскими гениталиями. Хотя вы, молодожены, пожалуй, не захотите выслушивать такие непристойности от старого чудака вроде меня. Итальянцы настаивают, что фиги – идеальное сопровождение для пармской ветчины. С собственного дерева, естественно. Лаура, еще немного кофе? Dommage. [264]Нет, если не ошибаюсь, Бартоломью считал, что Дюшану следовало ограничиться шахматами, а в остальное не соваться. Но давайте не будем говорить о работе, чтобы вы не скучали. У нас будет достаточно времени позже. Я обещал вам официальное интервью, и вы его получите. Но, конечно, только в том случае, если Хью позволит.

– У меня есть книга и ваш бассейн. Думаю, до ночи как-нибудь дотяну, – сказал он, бросив на Лауру быстрый взгляд, в котором чувствовался – мне отвратительно об этом говорить – легкий проблеск супружеской похоти.

– …А потом я собираюсь вас как следует накормить, – твердо продолжил я. – Слегка перекусим в обед, потому что нам, бедным труженикам, еще предстоит поработать. Ведь мы же не хотим, чтобы у вас в бассейне схватило живот, так и потонуть можно, правда, Хью? Зато вечером, на ужин, у нас будет кое-что посущественнее, а потом я выпровожу вас рано утром, после легкого перекусона.

– Вы слишком до…