Рецепт от Фрейда

– Молодец! – похвалил Иван, улыбаясь Петру самой доброжелательной улыбкой, на какую только был способен. – Но, если ты действительно хочешь скостить срок, тебе придется назвать имя заказчика.

– К-какого з-заказчика? – заикаясь, спросил Петр. Ему уже показалось, что он дал следователю то, чего тот так ждал, и вот-вот избавится от зависшего над его головой дамоклова меча, как его словно в ледяную воду окунули с головой.

– Того, который дал тебе денег на дозу.

– Денег мне дал ювелир – за цацку…

– Ты убил Валентину в четверг, а кулон сдал только в следующий вторник. В четверг вечером, субботу и понедельник тебя видели в клубе «Казачок», и ты был обколотый. Где же ты взял деньги до вторника?

– У нее… был еще кошелек, – облизываясь, пробормотал Руденко.

– В кошельке было рублей пятьсот, не больше, – на эту сумму невозможно так уконопатиться.

– Там было больше!

– Сержант!

– Погоди! – взвизгнул Петр. – Погоди, начальник… Что я получу, если расскажу про того мужика?

– Про какого мужика?

– Который мне ту бабу заказал?

– Зависит от того, насколько полезной окажется информация, – пожал плечами Иван. – Ты должен рассказать все, чтобы мы смогли отыскать заказчика, и тогда я похлопочу за тебя перед прокурором. Если выступишь свидетелем на суде, получишь по минимуму. Как тебе расклад?

Руденко размышлял, нервно покусывая губы. Они уже начали кровоточить, и Иван с трудом подавлял в себе чувство отвращения к этому человеку, такому опустившемуся, жалкому, но без зазрения совести несколько раз всадившему нож в живот беззащитной молодой женщины, которую даже не знал. Такие люди не должны жить, думал он. Их нужно уничтожать, чтобы они не коптили небо и не угрожали жизни и здоровью нормальных граждан. Но тот, кто заплатил Петру, гораздо хуже. Поэтому Иван благодарил бога за то, что Руденко – наркоман, которого легко прижать к ногтю.

* * *

Неля, сидя на скамеечке рядом с Максом, наблюдала за тем, как его пальцы оглаживали бока бесценной скрипки. Он ни разу не коснулся струн, зато ощупал каждый миллиметр дерева, словно слепой, пытающийся определить, что за вещь у него в руках.

– Как вам удалось ее добыть? – спросил Макс.

– Егор передал. Мы надеялись, скрипка поможет вам восстановить утерянные воспоминания.

– Почему я не могу ничего вспомнить?

– Что последнее вы помните?

– Как вышел из студии, где мы записывали альбом, а потом… Я собирался к отцу. Вы ему позвонили?

– Макс, видите ли…

– Что? – вскинулся он. – Что вы от меня скрываете?

– Думаю, теперь я могу сказать, – вздохнула Неля, сплетая пальцы рук на коленях. – Макс, вашего отца нет в живых.

– То есть к-как это – н-нет в…

Неля поздравила себя с хорошей реакцией: если бы она не успела молниеносным движением подхватить Страдивари, выпавшую из рук Макса, дорогостоящая скрипка ударилась бы о бетонные плиты больничного дворика. Такое падение могло оказаться фатальным.

– Ваш отец погиб, как и ваша мачеха, – сказала она, бережно уложив инструмент на скамеечку. – Мне очень жаль!

Рощин опустил взгляд в землю. Его руки безвольно лежали на коленях, кончики пальцев подрагивали, словно по ним пробегал электрический ток.

– Авария? – наконец спросил он глухим голосом.

– К сожалению, нет.

– К сожалению?

– Их убили.

– Что?!

– Вернее, убили вашего отца. Грабители не ожидали застать хозяев дома и испугались. Ваш отец мог попытаться оказать сопротивление, поэтому… А Вероника упала с лестницы, убегая от преступников.

– Но как такое могло произойти, ведь у отца охрана, людей в доме полно!

– В тот день ваш отец отпустил прислугу.

– Бандитов этих, их поймали хотя бы?

– Да, они уже сидят.

От Аарне и Егора она знала, что отношения Макса с отцом были напряженными. Они подолгу не виделись, даже по телефону не общались. Однако когда сын оказывался в беде, Марк Рощин летел на помощь, напрягал связи, выкладывал деньги и вообще всегда был рядом в трудную минуту. Неле оставалось лишь догадываться, что Макс сейчас ощущает. Она и сама лишилась отца. Прошло несколько лет, но она по-прежнему не могла привыкнуть к этой мысли. И папа умер от болезни, а не такой ужасной смертью, как отец Макса!

– А Арина? – внезапно спросил Макс, подняв голову. – Моя сестра?

– Она приходит сюда регулярно, – ответила Неля, радуясь тому, что может сообщить хотя бы одну хорошую новость. – Мы позвоним Арине, скажем, что вам лучше и что она может с вами…

– Вы так и не сказали, как я сюда попал, – перебил ее Макс. – Когда это произошло?

– Судя по дате госпитализации, через неделю после трагедии.

– Но раз я оказался тут спустя целую неделю, то почему я не помню ничего, что было в течение этого времени?

– Не могу сказать, – призналась Неля. – Думаю, ваша сестра сумеет все объяснить.

– Тогда я хочу ее видеть. Немедленно!

– Полагаю… – начала она, но, переведя взгляд на вход в корпус, застыла, и слова замерли у нее на губах. Прямо к ним на всех парах несся Ракитин, и выражение его раскрасневшегося лица не предвещало ничего хорошего.

* * *

– Значит, вы возобновили дело Рощиных? – задумчиво пробормотал Любавин, жуя зубочистку. Сидящий напротив Паратов кивнул.