Ретт Батлер

Военные корабли федералов еще стояли на якоре в чарльширской бухте, а на набережной число людей в синей форме намного превышало количество горожан.

Прибрежные перевозки оживились, лишь причал фирмы «Хейнз и сын» выделялся своей заброшенностью на фоне снующих кораблей и шлюпок.

«Гостиница Ист-Бэй. Джейми Фишер и мисс Джулиет Раванель, единственные владельцы» — гласила скромная вывеска, не особенно заметная для путешественников, падких до показной роскоши. Сама гостиница сверкала чистотой.

Медная дверная ручка старинного особняка Фишеров была отполирована до зеркального блеска. Передний холл выглядел празднично, увешанный рождественскими венками и остролистом. Над дверью в гостиную висела веточка омелы.

— Розмари, дорогая! — воскликнула Джулиет, вытирая руки о полотенце.

— Джулиет, как я рада. Слишком редко мы стали видеться.

С возрастом Джулиет превратилась в женщину с прямой спиной, убиравшую начавшие седеть волосы в тугой пучок. Но для искусно сшитого платья она выбрала покрой, приличествующий более молодой особе.

— Счастливого Рождества, Джулиет, — сказала Розмари, целуя ее в щеку. — Мы отдалились совсем не по моей воле.

Вежливая улыбка Джулиет чуть потеплела.

— Брат мой безрассуден до глупости. Позволь, приму накидку… А, Луи Валентин! Ты совсем взрослый.

Взрослый Луи Валентин спрятался за спину бабушки, ухватившись за ее ногу.

— Счастливого Рождества, миссис Батлер. Спасибо, что пришли. Луи Валентин, в гостиной есть другие дети и милая елочка! Дочку капитана Джексона зовут Джун. А беленькая — Салли.

Отбросив осторожность, мальчик двинулся в соседнюю комнату, откуда раздался возглас маленькой девочки: «Елочку не трогать! Мисс Джулиет сказала, что мы не должны ее трогать!»

Розмари с Джулиет остались пока в холле, а Элизабет Батлер последовала за внуком.

— Ретт уже наверху. С его Бонни и твоим Луи Валентином все семейство в сборе.

Панели на стенах блестели, подвески на люстре в холле сверкали, как настоящие сосульки.

— Замечательная люстра, Джулиет. Просто чудо, что она пережила обстрел.

— Видела бы ты ее тогда на тележке «подбиральщика», у него-то мы ее и купили за пять долларов! До сих пор побаиваюсь: вдруг кто-нибудь явится и потребует назад: «Где, скажите на милость, вы взяли этакую люстру?» На ней тысяча шесть хрустальных подвесок, Джейми сам их моет, а потом развешивает по-новому.

— Знаешь, я, по сути, выросла в этом доме, — сказала Розмари, — С бабушкой Фишер порой было нелегко, но она была замечательная. Бедная милая Шарлотта…

— Теперь я жалею о каждом недобром слове, сказанном в ее адрес.

— Потом ведь Шарлотта полюбила тебя, — Розмари вгляделась в репродукцию, которая висела на стене в рамочке. — Да это же «блокадный бегун»! Похоже, «Летучая мышь»? А у вас тут полон дом янки… До чего же ты непримиримая, Джулиет!

Внимание матери привлек вскрик Луи Валентина.

Мебель в гостиной почти вся была отремонтирована, за исключением кушетки и двух стульев, которые еще требовалось перетянуть. Элизабет Батлер и ее внук стояли перед украшенной елкой, держась за руки.

Луи Валентин потянулся к свечке, и незнакомая девочка предупредила его:

— Опять обожжешься! Глупый мальчик.

Джулиет представила Розмари двум женам офицеров-янки, чьи дети находились в комнате: миссис Джексон и миссис Колдуэлл.

В этой самой комнате маленькие Розмари Батлер и Шарлотта Фишер на цыпочках проходили мимо драгоценной мебели в стиле чиппендейл[64] бабушки Фишер!.. Розмари тряхнула головой, отгоняя воспоминания.

Луи Валентин отошел от Элизабет и стал помогать девочкам строить крепость из деревянных кубиков, раскрашенных в яркие цвета.

— Это форт Самтер, — заявил он.

— Нет, — возразила девочка-янки, — Потому что если это будет форт Самтер, нам придется его разрушить.

— Иисус Христос к нам вернется, — сообщила Элизабет Батлер дамам, — Теперь уже скоро, я ожидаю Его пришествия со дня на день.

Тут Розмари ощутила на плече знакомую руку брата.

— Розмари, мама, вот и моя красавица Бонни Блу.

У малышки были темные волосы Скарлетт и открытая улыбка отца.

— Папочка говорит, что вы хорошие Батлеры. А кто плохие Батлеры?

— Плохие Батлеры? — Элизабет нахмурилась. — Не знаю никаких плохих Батлеров.

Розмари рассмеялась.

— Твой папочка хочет сказать мне приятное, золотце. Поиграешь со своим кузеном Луи Валентином?

— Конечно, — ответила Бонни, сделав неуклюжий реверанс.

Девочка тут же села рядом с остальными детьми на пол и принялась снимать кубики с крепости, которую те воздвигали.

С любовью во взоре Ретт не сводил с нее глаз. Он сказал сестре:

— Пойдем добавим капельку рождественского веселья? Комнату бабушки Фишер превратили в бар.

На креслах Морриса[65] в эркере сидели офицеры-янки. Брат и сестра Батлеры уселись на диван перед уютно потрескивающим камином. В комнату влетел Джейми Фишер.

— Ретт, я был на рынке, когда ты приехал… Счастливого Рождества! И тебе счастливого Рождества, Розмари.

— Джейми, ты здесь здорово потрудился.

— Мы еще планируем открыть кухню, будем предлагать обеды. Столовая в доме гигантских размеров, а в городе, Бог свидетель, полным-полно безработных поваров.