Ретт Батлер

— Мне пришлось оставить своего пони, а я по нему ужасно соскучилась. Но я буду скучать чуть-чуть меньше, если покатаюсь на пароходике.

Глава 47 КАТОЛИЧЕСКИЙ ГОРОД

Чудесное весеннее утро во Вьё-Карре: звон церковных колоколов гулко разносится по узким улочкам, цветут paйские цветы, а за коваными оградами с деревьев падают перезрелые лимоны и апельсины.

Красотке Уотлинг вспоминалось, как она приехала сюда беременной молоденькой женщиной.

— Что ты сказала, Красотка? — спросил Ретт.

— Похоже, я разговаривала сама с собой. Думала о том, что Новый Орлеан казался мне когда-то самым большим городом в мире.

И добавила:

— Боже милостивый, как же мне тогда было страшно.

Ретт помог ей сесть в открытое ландо.

— Помнишь, как мы с тобой встретились у гостиницы «Сент-Луис»? А женщину, которая была с тобой, Диди? Господи, такой красоты я в жизни не встречала! И ярче ее красной шляпы никогда не видала. Я порой все еще мечтаю о той шляпе… — Она дотронулась до руки Ретта. — Если бы ты не нашел меня в тот день, я…

— Но я нашел, Красотка, — улыбнулся Ретт, — Порой все оборачивается лучше, чем мы ожидаем.

Красотка знала, что брак Ретта к числу таких счастливых случайностей не относился. Нелепый поступок Уилкса и Скарлетт породил нечто ужасное. Красотка никогда не видела Ретта столь опустошенным и печальным.

Ландо остановилось у дома 12 по Ройял-стрит.

— Полагаю, будет лучше, если ты повидаешься с Тэзом наедине. Не хочу, чтобы его неприязнь все испортила. Я вернусь через час.

— Но, Ретт!..

Он помог ей слезть и вручил коробку с вещами Эндрю Раванеля.

— Иди, Красотка. Смелее.

Подковы лошади застучали по старой мостовой.

Красотка переложила посмертные дары Эндрю из бумажного пакета Исайи в красивую шкатулку светлого дерева, которая внушала больше почтения. Теперь, с коробкой в руках, она переживала, что не подыскала шкатулку получше — например, орехового дерева. «Ну же, Рут Уотлинг! — подстегнула она себя. — Не будь нюней!» И дернула шнурок колокольчика сильнее, чем хотелось.

В мучительном ожидании она прислушивалась к шагам на дорожке и скрежету отодвигаемых засовов. Калитка, распахнувшись, скрипнула.

— Маман!

— Ты отрастил бороду! — расплакалась Красотка.

— Я как раз собирался выйти… Какой приятный сюрприз! Пожалуйста, входи.

Маленький садик показался Красотке прелестнейшим. Лаймовое дерево благоухало сильнее некуда. А какая чудная скамеечка! И что за очаровательный прудик! И дом — неужели это дом ее сына? Замечательный дом! Красотка высморкалась в носовой платок.

Тэз широко раскинул руки.

— Маман, это все твое!

Красотка почувствовала себя как зверь, учуявший западню:

— Тэз, мой дом в Атланте.

— Входи, маман, — поспешил подстроиться Тэз, — Я приготовлю чай. Английский. Или, может, лучше воды или бокал вина?

— Тэз, кто бы мог подумать… — Красотку охватил материнский восторг. — Как ты отлично устроился!

— Маман, я сделал все это ради тебя. — На лице молодого человека вспыхнула знакомая улыбка. — И я не всегда такой важный. Совсем не всегда. Почему ты не сказала, что приедешь? Bon Dieu, как же я счастлив! Позволь показать тебе дом.

Он положил шкатулку Красотки на подоконник и повел мать на кухню, где едва хватило места для них двоих.

— О, — воскликнула Красотка, — здесь так уютно!

Балкон передней спальни выходил в сад.

Тэз сказал:

— Это будет твоя комната.

Но Красотка притворилась, что не слышит.

Задняя спальня имела отдельную лестницу — идеально, подумалось Красотке, для молодого человека, который может поздно приходить домой.

В гостиной в глубине дома Тэз предложил матери сесть, обязательно в новое кресло, саффолкское.

— Сделано в самом Нью-Йорке, — сообщил он.

— Удобнее кресла и не припомню.

Когда восторги наконец иссякли, в комнате воцарилось молчание. В саду громко щебетали птицы.

— Я соскучилась по тебе, Тэз, — произнесла Красотка.

— Я тоже скучал, — Сын, поддавшись внезапному порыву, встал перед ней на колени и сжал руку, — Я полноправный партнер мистера Ж. Николета. У нас очень неплохое дело и четверо служащих.

Красотка ласково улыбнулась сыну.

Он провел ладонью по лбу. Знакомый жест напомнил Красотке былого маленького мальчика, и из ее глаз хлынули слезы.

— Ты знаешь, чего я хочу, — сказал Тэз. — Никогда не мог тебя провести.

Красотка, подойдя к окну, распахнула ставни.

— А я и забыла, как все буйно цветет в Новом Орлеане, — промолвила она.

— Ты переедешь ко мне?

Красотка обернулась к нему с робкой улыбкой.

— Тэз, у меня бизнес, за которым нужно приглядывать.

— Продай. Ты не будешь ни в чем нуждаться. Я обеспечу…

— Спасибо, мой мальчик, благодарю тебя от всего сердца, но я не могу.

— Маман, — Тэз просил, как ребенок, — здесь, в Новом Орлеане, ты стала бы леди.

Красотка чуть не расхохоталась. Красотка Уотлинг — леди!

— Нет, мой дорогой. Я только все испорчу. Подумай, что скажет Николет, узнав, что твоя мать — обыкновенная…

Звон колокольчика спас Красотку.

— Открой калитку, Тэз, — попросила она, — Мы с Реттом расскажем тебе кое-что важное.