Ретт Батлер

— Да, вы это уже упоминали, миссис Батлер. Даже неоднократно. Но ни разу не предъявили никаких доказательств, — Он надел шляпу на затылок, и та обрамила его лицо, словно картину, — Миссис Батлер, мне бы очень не хотелось ранить ваши чувства, но я склонен считать, что мистер Уилкс напал на Арчи Флитта, а когда Арчи начал защищаться, Уилл Бентин застрелил Арчи. Джоузи Уотлинг убил Бентина, стараясь спасти жизнь Арчи. Так мне представляется. Вы, конечно, можете считать по-другому… А сейчас, мэм, мне пора отправляться в «Темный город». Там снова кого-то порезали. Не странно ли? Ниггеры режут друг друга, в то время как белые воспользовались бы пистолетом.

Не считаете ли вы, что это говорит об их примитивности?

— Уотлинги…

— Они вас больше не побеспокоят, миссис Батлер. Уотлинги покинули округ Клейтон. Джоузи и старый Исайя сразу пустились в бега, и их никто с тех пор не видел. Других Флиттов, чтобы похоронить Арчи, не нашлось, поэтому хоронили за счет округа, — Он пожал плечами, — Со стороны шерифа дело закрыто: Арчи мертв, Уилл Бентин мертв, Уотлинги сбежали. Джоузи Уотлинг все время пошучивал насчет Джесси Джеймса. Говорил, что служил с братьями Джеймсами во время войны, — Шериф открыл дверь, чтобы пропустить Скарлетт, — Думаю, если нам еще доведется услышать об Уотлингах, то как о грабителях поездов, — Заперев дверь, шериф посмотрел вверх, на безоблачное небо, — Ну и сушь, — заметил он и добавил: — Уотлинги были достойной семьей. Трудолюбивой. Клянусь, Исайя Уотлинг чуть совсем не угробился, стараясь поднять свою убогую ферму. Вот ведь как порой оборачивается жизнь, верно?

Вернувшись в Тару, Скарлетт поехала на поля возле реки. Борозды, пропаханные Уиллом меж хлопковых валков, прежде краснели глиной. Теперь они зеленели сорняками, что заползли на валки, где хлопковые кустики, посаженные в восьми дюймах друг от друга, тянулись к солнышку.

На следующее утро, еще до свету, Скарлетт пришла в конюшню. Рабочая упряжь была такой тяжелой, что она с трудом перекинула ее через лошадиный круп, а хомутные клещи вообще полный ужас. Но она все же разобралась, какие ремешки нужно застегивать, какие подтянуть, а какие отпустить.

Когда она вернулась в дом, обитатели Тары уже собрались на кухне, дети сонно ковыряли завтрак. Скарлетт взяла кусок жаркого и съела, не присаживаясь. Затем сказала:

— Теперь, когда Уилла не стало, придется обходиться без него. Господь свидетель, работы хватает. Мамушка, ты будешь присматривать за Эшли. Элла, солнышко, ты останешься помогать Мамушке. Мне бы очень не хотелось, чтобы у тебя снова случился припадок. Все остальные пойдут в поле. Да, Порк, я знаю, что ты собираешься сказать: «Мисс Скарлетт, я всю жизнь был камердинером!»

Скарлетт так точно воспроизвела его манеру, что даже сам Порк улыбнулся.

Вначале было прохладно. Розмари и младшие дети взяли один рядок. Дилси, Уэйд, Порк и Присси каждый по рядку. Скарлетт приняла на себя работу Уилла: пахала по одному ряду вверх, по следующему вниз, придерживая плуг, чьи высокие деревянные рукояти побелели от крепкого мужского пота. Конь знал свою работу и флегматично двигался вперед, но рукояти плуга подпрыгивали и вырывались из рук каждый раз, когда под лемех попадал камень, поэтому ладошки Скарлетт очень скоро заболели.

Солнце было врагом.

Кожаные поводья лежали у Скарлетт на плечах, словно и она тянула плуг вместе с конем. Ноги то и дело подворачивались на неровной почве. Пот слепил и жег глаза. Пыль, которую поднимал конь, мешалась с потом и оседала на лице грязной коркой.

В полдень они остановились в тени деревьев возле реки. Когда Скарлетт встала возле реки на колени и плеснула прохладной водой на щеки и шею, ручейки потекли за пазуху. Розмари опустилась на колени у воды рядом с ней.

— Да-а, вы тут, на плантациях в Джорджии, поистине ведете беззаботную жизнь.

Когда день перевалил за полдень, Дилси затянула песню, которую Скарлетт слышала всю свою жизнь — «Долговязого Джона».

— «Долговяз Джон», — начала Дилси.

И Присси подхватила:

— «Долговяз Джон».

— «И сбежал он».

— «И сбежал он».

— «Мистер Джон Джон».

— «Мистер Джон Джон».

— «Уж глазаст Джон. О-о, Джон, Джон…»[83]

Спотыкаясь позади лошади, сражаясь с подпрыгивающими рукоятями плуга, Скарлетт дышала в такт древнему африканскому ритму.

Эшли уложили на сложенные в несколько раз одеяла, устроив ногу в гипсе на задней стенке фургона.

Мягкие серые глаза Эшли глянули в глаза Розмари.

— Благодарю за то, что вы… говорили со мной.

— В тот день, на рынке, вы сделали все, что смогли, — откликнулась Розмари.

Эшли Уилкс тут же замкнулся.

— Из-за меня погиб Уилл.

К вечеру того дня, когда кончили мотыжить поле, собрались облака. Большие дождевые тучи перевалили через линию горизонта.

Пыльные, потные полевые работники Тары сидели на террасе и пили прохладную воду, и тут в конце подъездной аллеи показались два всадника.

Скарлетт вскочила, будто ее ужалили, кинулась в дом и взлетела наверх, словно подросток.