Ретт Батлер

— Может, подсобите мне, Ретт Батлер, вместо того чтобы торчать тут как пень! Если хотите знать, я ищу саблю Чарльза. Куда-то ее сунула, а теперь Мелани она понадобилась, а я сказала, что у меня ее нет.

— А если найдете, скажете, что она просто «объявилась»?

Скарлетт, я когда-нибудь укорял вас в честности?

— Ретт, помогите мне! Это всего лишь глупая сабля.

— Скарлетт, почему бы вам не сбросить траур и не убежать со мной в Новый Орлеан? Все равно Чарльза вы никогда не любили.

— Не будьте смешным.

— Голубушка, я единственный человек в мире, который вас понимает — и восхищается, когда вы злитесь.

— Вы забываете, что Новый Орлеан в руках федералов.

— Скарлетт, Скарлетт, деньги могут провести повсюду.

Мелани в своем убежище прижала руку ко рту. Не любила Чарльза? Как же так? Симпатичнее его во всем мире не было. Когда он смеялся, то лучился смехом. Пел пусть фальшиво, зато от всего сердца. А до речки несся так быстро, что Мелли на своих маленьких ножках едва поспевала. «Подойди, Чарльз! Подожди меня!»

— Новый Орлеан — самый космополитичный город в Америке. Вам там понравится.

— Капитан, вы мне льстите. Я не космополит.

Он расхохотался.

— Вы такая юная, дорогуша, но, бьюсь об заклад, космополитка бы из вас вышла замечательная. А если сабля Чарльза такая неприметная, почему бы не купить другую?

— Конечно неприметная. У Чарльза все было неприметное. Но сабля принадлежала его деду!

По щеке Мелани скатилась слеза. Зашуршало платье — это Ретт обнял Скарлетт, пробормотав:

— Надеюсь, вы никогда не будете отзываться столь жестоко обо мне.

— Зачем мне вообще о вас отзываться? Вы разве не военный перекупщик? Назвать семьи Атланты, где вас принимают, приличные семьи, которые «дома», когда вы наносите визит?

Он фыркнул.

— Может, плюнуть на сплетников?

— Не стоит, капитан Батлер. Вы выше мирской суеты. Только у нас, смертных, могут быть друзья, и большинство из нас зависит от мнения приличного общества. Уверена, что многим из нас даже рады в родительском доме!

Вновь зашуршало платье.

— О, спасибо, что выпустили, — сказала Скарлетт, — А то я начала опасаться за свое целомудрие.

— Миссис Гамильтон, вы опять себе льстите.

Послышались удаляющиеся шаги Ретта, сопровождаемые победным мурлыканьем Скарлетт. Когда Скарлетт наконец вышла из гостиной, Мелани Уилкс дала волю отчаянным рыданиям.

Глава 16 СОЖЖЕННЫЙ РАЙОН

10 июля на острове Моррис высадилась федеральная дивизия, и к ночи северяне оттеснили защитников Конфедерации к самой батарее Вагнера.

Грохали пушки, федеральные суда ходили вдоль береговой линии острова. Маленькая Мэг прижимала ладошки к ушам, сидя у себя в комнатке дома 46 по Чёрч-стрит.

Когда вечером вернулся отец, Мэг, посмотрев ему в лицо, разрыдалась.

— Сегодня убили сына Уильяма Стока Би, — сказал Джон Розмари. — Когда Уильям зашел ко мне в контору, старик едва мог вымолвить слово.

— Его единственный сын… Бедный, бедный старик.

— Сын Фредерика Уорда тоже убит. Как я понимаю, Вилли Уорд пал смертью храбрых. «Храбрых!» — Джон поперхнулся на этом слове. — Если не считать батареи Вагнера, остров Моррис в руках федералов, и атака неизбежна. Тебе с Мэг я купил билеты в Хэнгинг-Рок.

— Я не поеду.

— Жена!

— Первый раз с января ты назвал меня этим почетным именем.

— Господи, Розмари!

Супруги беспомощно смотрели друг на друга. Ни один из них не сделал шаг навстречу, и момент был упущен.

Когда Джону Хейнзу передали, что Розмари провела несколько часов в их собственном доме с грязным соблазнителем Эндрю Раванелем, он совсем упал духом. Но он ни разу не осудил Розмари. Не считал себя вправе.

Розмари, со своей стороны, знала, что не скомпрометировала честь мужа. Тем не менее она соблазнилась, и это терзало почти так же сильно, как измена.

Невинная, но пристыженная, Розмари Хейнз отвечала на молчаливое осуждение мужа молчанием. С января они ни разу не заговорили легко и открыто.

Через неделю после высадки федералы открыли сильнейший огонь: даже в доме на Чёрч-стрит, 46, стоявшем далеко от моря, поднявшийся от разрывов ветер то и дело вздымал занавески. На исходе дня Розмари, несмотря на неотступную головную боль, вышла прогуляться по парку.

Над островом Моррис при каждом попадании снаряда серебристо-серым шлейфом взлетал песок. Форт Самтер был окутан дымом.

Стемнело. Светляками вспыхивали выстрелы из пушек. Туда-сюда шныряли канонерки конфедератов с ранеными и пополнением.

Горожане в Уайт-Пойнте молились, болтали или пили, после полуночи пушки перестали сверкать, и Самтер застыл черной молчаливой громадой. Половинка луны просвечивала сквозь желтые тучи дыма.

Одна из канонерок выпустила пар, и какой-то матрос пронзительно закричал:

Мы их разбили. Наши ребята задали им жару. Федералы… некоторые… ниггеры.

Атака на батарею Вагнера закончилась неудачей. Утром, когда в город привели пленных федералов, сообщение того подтвердилось. Солдаты, штурмовавшие батарею, оказались неграми из 54-го Массачусетского полка цветных.