Реванш

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, от страха мои мысли разлетаются по ветру. Я не выйду из этого шкафа по собственному желанию. Ни хрена. Какое бы насилие он ни планировал для меня, оно не будет хорошим. Эсэмэски, которые он отправлял, были темными. Они становились все хуже, ярче и безжалостнее с каждым звонком моего телефона. Пугающему воображению Джейка нет предела, и я не собираюсь добровольно идти на любое насилие, которое он задумал для меня.

Медленные, ровные шаги поднимаются по лестнице. Ровное «тум-тум-тум» звучит так, словно в крышку гроба вбивают гвозди.

Мои мысли вспыхивают, возвращая меня к той ночи в ванной наверху дома Леона Уикмена. Полубезумные глаза Джейка. Тяжесть его тела, давящая на меня. Его пальцы, впивающиеся в мою плоть, раздвигая мои ноги. Стыд, нахлынувший на все мое тело, сопровождающийся неохотными толчками моего сердца каждый раз, когда оно билось в моей груди.

«Ты — ничто. Хуже, чем ничего. Ты кусок мяса, положенный здесь, на этом полу, для нашего удовольствия. Разве ты не знаешь, как это работает, тупая гребаная пизда? Для меня и моих мальчиков? Мы другой породы. Чистокровные. Мы делаем то, что хотим. Говорим то, что хотим. Берем то, что хотим. Ты должна быть чертовски благодарна, что мы соизволили удостоить тебя нашего внимания».

Он сам в это верил. Он верил, заставляя меня подчиниться на холодном кафеле той кошмарной комнаты, что я должна быть благодарна ему за то, что он заметил меня. Несколько месяцев спустя, так много боли спустя, и вот мы снова здесь, Джейкоб Уивинг врывается в мой дом, убежденный, что я должна быть благодарна ему за этот визит.

Этот парень — гребаный психопат.

— Просто спрячься, — тихо советует оператор. — Не издавай ни звука. Теперь уже недолго.

Я молчу. Джейкоб сейчас на лестничной площадке. Его ботинки находят все возможные скрипучие половицы, когда он медленно пробирается ко мне.

— Помнишь, я однажды приходил сюда? — Голос Джейка звучит ближе. Мягче. Он больше не кричит. Он знает, что я рядом, и я прекрасно его слышу. — Твой двенадцатый день рождения или что-то в этом роде. У тебя был вечер кино, и твой отец превратил подвал в воображаемый кинотеатр. Хот-доги. Машина для попкорна. Лакричные конфеты. Я всем говорил, что это глупо, но хочешь знать правду, Сильвер Париси? Твой день рождения в кинотеатре был самой крутой вечеринкой, на которой я когда-либо был.

Уже… так… чертовски... близко...

Я закрываю глаза, задерживая дыхание в горле, пытаясь сдержать слезы.

— Между тем у моего отца была помощница Сюзанна. Это было частью ее работы — помнить, когда у меня день рождения. Папа платил ей, чтобы она следила за тем, что происходит с детьми моего возраста, и покупала подходящий подарок, когда придет время. Она также отвечала за организацию всех моих вечеринок. Выясняя новые и интересные способы празднования каждый год. На мой десятый день рождения Сюзанна послала моим родителям приглашения на вечеринку, которую она организовала, как будто они были дальними родственниками или типа того. И... — горький смех заливает лестничную площадку наверху. Шаги, как ни странно, прекратились. — И ты знаешь, что случилось? Моя мать ответила очень вежливо. Сказала, что ей очень жаль, но, к сожалению, у нее уже была назначена встреча, и она не сможет присутствовать. Пришел мой отец. Это была бейсбольная вечеринка, и он появился в футболке «Лос-Анджелес Лейкерс», а затем начал трахать Сюзанну в гардеробной моей матери. Я застал его хрюкающим над ней, как потная волосатая свинья, и подумал, что он пытается ее убить.

— Алло? Ты все еще здесь, милая? — шепчет оператор.

Я молчу, как могила. Я не издаю ни звука. Меня охватил бездонный ужас, которому нет конца.

— Та вечеринка в кинотеатре, вероятно, не слишком дорого обошлась твоим родителям. Я всем говорил, что твоя семья, должно быть, бедная, если они не могут позволить себе даже нанять диджея или забронировать место. Мы смеялись за твоей спиной об этом неделями. Правда была в том, что я завидовал. Ты была так счастлива в ту ночь. Ты сияла от уха до уха. Ты была в восторге от того, что проводишь время дома с мамой, папой и всеми своими друзьями. Ты провела большую часть ночи, смеясь, счастливая, как свинья в дерьме, а я... я не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так смеялся со своими родителями. Я не мог припомнить ни одного случая, когда бы мой отец отложил свою работу на пять минут, посмотрел мне в лицо и увидел меня.

Джейк тяжело вздыхает. Устало. Его ботинки шаркают по голым половицам… когда он входит в спальню моего отца.