Реванш

Как только мы с визгом въезжаем на подъездную дорожку Париси, я понимаю, что уже слишком поздно. Парадная дверь широко распахнута в ночь, дом погружен в темноту. «Нова» Сильвер стоит в поворотной петле под живым дубом, где она всегда его паркует. Ледяной, холодный ужас растекается у меня в животе. Мое сердце, до сих пор бьющееся и колотящееся, как какая-то безумная, кренящаяся машина, резко останавливается.

— Святая Мария, Матерь Божья, — шепчет Кэм себе под нос.

Он сжимает пистолет в руке, дергает дверную ручку, пытается выбраться из машины, но, кажется, не может открыть дверцу. У меня нет такой проблемы. Я выхожу и несусь по подъездной дорожке так быстро, что мои ноги едва поспевают за остальным телом.

— СИЛЬВЕР!

Дверь впечатывается в стену, когда я влетаю в нее. Я не видел стекла на полу в коридоре. Скользя по разбитым осколкам, я падаю вниз, тяжело приземляясь на бок. Острые стекла, словно зубы, впиваются в мое предплечье и руку, пронзая ткань рубашки.

Боль — ничто; мне удается сделать вдох только потому, что он нужен мне, чтобы снова выкрикнуть имя Сильвер.

— ARGENTO!

Нет ответа.

Я поднимаюсь на ноги. В доме тихо, как в могиле, когда я несусь через первый этаж, хлопая закрытыми дверями, через гостиную, через столовую, на кухню.

Пусто.

Это место чертовски пустое.

— ARGENTO!

Стены и заброшенные коридоры отзываются эхом от моего рева, когда я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки за раз. Сначала я проверяю ее спальню, надеясь вопреки всему, что это какое-то болезненное недоразумение и девушка, которую я люблю, спит в своей постели, не подозревая о страхе, который течет по моим венам. Однако ее кровать аккуратно застелена, а одеяло нетронуто. Ее одежда аккуратно сложена на краю матраса, готовая быть убранной…

— Твою мать!

Где она? ГДЕ ОНА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ? Я несусь по коридору, проверяя каждую комнату на ходу, но не нахожу ее, не нахожу ее, не нахожу ее, пока...

Комната Кэмерона. Дверь его спальни широко открыта.

Внутри: разруха.

Здесь повсюду коробки. Обувные коробки. Их содержимое — кроссовки, открытки, бумаги, безделушки, ручки, квитанции, ещё больше обуви — разбросано по всему полу спальни. Маленький столик опрокинут, а растение типа папоротника лежит на полу в остатках керамического горшка, повсюду разбросаны комья грязи. У двери зеркало, висящее на стене, треснуло, паутина трещин простреливается из одной точки в центре, где она выглядит так, как будто что-то ударило ее реально очень сильно.

В темноте требуется мгновение, чтобы заметить кровавые полосы на стене.

Мое тело хочет, чтобы я продолжал искать, продолжал двигаться вперед, но теперь мне некуда больше идти. В доме никого нет. Сильвер здесь нет. Джейкоб Уивинг ворвался в дом, когда меня здесь не было, и забрал ее. Этот ублюдок забрал ее. Похоже, она сопротивлялась…

И что, черт возьми, мне теперь делать?

Какого хрена…

— Где она? — Кэмерон врывается в спальню, как вихрь, с поднятыми кулаками, готовый к бою. Его ярость почти затмевает мою собственную.

— Мы опоздали. — Эти слова — как бритвенные лезвия, которые режут мне горло. Они потрошат меня изнутри. Опустив голову, я стою неподвижно, а Кэмерон рычит и продолжает колотить кулаком по уже разбитому зеркалу.

— Куда? — он рычит. — Куда он мог ее отвезти?

Есть только одно место, куда Джейкоб Уивинг мог бы отвезти Сильвер. Единственное место, где он чувствует себя самым могущественным. Место, где люди поклоняются ему и обожают его. Я точно знаю, где он сейчас играет с ней... но я ни за что не скажу об этом Кэмерону Париси.

— Нам надо разделиться. Я поеду в Роквелл. А вы отправляйтесь к дому Уикмена.

— П-почему? Почему именно туда? — Он поворачивается ко мне, прищурившись. Но он ничего не подозревает. Его глаза пусты, он смотрит куда-то в пустоту. Он слишком боится увидеть правду: что я посылаю его в погоню за дикими гусями.

— Именно там он напал на нее в первый раз. В здании никого нет. Вполне логично, что он мог бы отвезти ее туда, где его никто не побеспокоит.

— Правильно. Точно... — бедный парень в оцепенении.

— Отдайте мне пистолет, Кэм.

В его глазах вспыхивает огонь.

— Нет. Ни за что. В тот момент, когда я увижу этот кусок дерьма, он будет чертовски мертв, — рычит он.

Именно так я и думаю. Сейчас у него нет никакой надежды обуздать свой гнев. Я тоже очень зол. Злее, чем когда-либо в своей жизни. Но мы с гневом хорошо знакомы. Мы самые лучшие друзья. Я знаю, как все это обуздать. Дышать через него. Гнев может прожигать меня насквозь, пожирать заживо, но я все еще могу действовать, не позволяя слепой ярости взять надо мной верх.

Кэмерон — отец Сильвер. Он имеет полное право защищать ее. Больше права, чем я. Хотя я эгоистичный сукин сын. Пусть Вселенная и все католические святые моей матери помилуют меня, потому что я ни за что на свете не позволю ему рисковать ее жизнью в своем безумии.

— Пистолет, Кэм, — требую я, протягивая руку.

Он выглядит так, как будто хочет застрелить меня из него, когда обиженно хлопает оружием по моей ладони.

— Ладно. Если я найду его, то просто убью на хрен голыми руками.