Реванш (СИ)

Трикстер собирался швырнуть его на землю, но глянув на каменный стол, решил предоставить Элл хоть чуточку удобства. Расстелив на столе плащ, Локи не слишком уверенно притянул девушку к себе за плечи. Робость цепями сковывала его тело, запрещая давать волю рукам, которые так бессовестно тянулись к хрупкому телу. Он мечтал прикоснуться к фее, мечтал ощутить её на вкус. Страсть нарастала с каждым мгновением, но проклятая робость продолжала настаивать на своём. Надо бы её пересилить, не стерев при этом поставленных границ. Локи обещал себе не терять разум и быть очень осторожным в каждом своём движении. На мгновение накатил страх, что Элл может его испугаться, убежать прочь, бросив его одного, такого растерянного и растоптанного. Нет, он не позволит, не разочарует! Запустив пальцы в её белые волосы, Локи насладился их мягкостью, - чистый шёлк. Поцеловав несколько локонов, он едва сдержался, чтобы не застонать. Элл его ещё не коснулась, а он изнемогал от удовольствия. Закусив губу, трикстер провёл указательным пальцем по щеке феи и чуть скользнул по алым устам. Не так давно Локи целовал их и сейчас хотел ещё. Она околдовала его, не иначе! Вглядываясь в серые глаза девушки, Лафейсон не слишком торопливо переместил руки на её тонкую талию. Ох, он знал, какая бархатная кожа скрывается под тонкой тканью платья. Слишком соблазнительная, чтобы не хотеть прикоснуться к ней вновь. Но нельзя торопиться, Элл не готова ко встрече с тем зверем, что сидел внутри трикстера, ожидая своей власти. Переместив руки ещё ниже, он скользнул по округлым бёдрам феи. Приятное тепло внизу живота растеклось по всему его существу, сейчас Локи понял, что значит хотеть каждой частичкой тела. Раньше, когда трикстер ещё являлся асгардским принцем, он испытывал к женщинам чисто животное влечение. Он брал желаемое, порой слишком грубо. Нельзя сказать, что дамы оставались неудовлетворёнными, но сам Локи не чувствовал дикого экстаза, накрывающего с головой. Сейчас всё изменилось, изменился сам он. Локи не мог и не хотел кинуть Элл на стол и, задрав ей платье, овладеть. Продолжая блуждать руками по хрупкому телу девушки, Лофт начал покрывать поцелуями её лицо и шею. Неуверенность незаметно стиралась, и вот уже его руки развязали ленточку за плечами феи и скинули с неё платье. Локи уже не замечал жрецов, чьи силуэты виднелись в мерцающем свете факелов. Он хотел её, эта мысль пульсировала в висках, учащала дыхание. Облизнув пересохшие губы, бог накрыл ладонями небольшую грудь Элл, ощутив её упругость. До чего же хороша! Опускаясь на колени, Локи потерял голову от страсти. Бесстыже вычерчивая языком узоры на плоском животе, он чувствовал, как пальчики девушки стискивают его плечи, порой зарываются в тёмные волосы, а тихие вздохи были лучшей наградой. Как кругом ещё ничего не начало плавиться от того жара, что сжигал изнутри, вырываясь наружу? Элл дрожала всем телом, будоражимая лаской прежде грубоватого и жестокого мужчины, но он сейчас показывал совсем иного себя.

Поднявшись с колен, Локи впился своими горячими губами в губы Элл. Поцелуй был слишком нетерпеливым, жадным, таким, что взрывал сознание и заставлял трикстера рычать. Сильно стиснув девушку в своих крепких объятиях, Локи вдруг ясно ощутил ту боль, что причинял фее. Резко прервав поцелуй, бог отпрянул назад, отстраняясь от Элл. Что же он творит? Нельзя настолько забываться. Элл слишком хрупкая и не способна вынести таких любовных порывов мужчины, позабывшего все тонкости сладострастия. И не должен он срывать с губ девушки пьянящие поцелуи, потом захочется ещё. Такая слабость неприемлема и может стоить слишком дорого, ведь цена этому будет украденное окончательно спокойствие. К чему такие мучения и разочарования, неужели без того в его жизни не хватает боли?