Реванш Сталина. Вернуть русские земли!

«В международном отношении Финляндия всецело поглощается общим понятием России: только с Россиею ведутся дипломатические сношения; только при Российском Императорском Дворе находятся дипломатические представители иностранных держав; только России объявляют войну и с нею заключают мир; с Россиею заключаются договора о взаимной международной помощи против преступников, о выдаче их, о порядке международных судебных сношений и т. д. Очевидно, что по всем сим предметам особые постановления в местном уголовном уложении представляются совершенно излишними»[1216].

Исходя из этого «естественно нужно придти к тому выводу, что и внешняя безопасность Финляндии должна охраняться теми же мерами, как и безопасность Империи: всякое посягательство на Финляндию есть посягательство на Империю и наоборот; Финляндия не может иметь отдельных от Империи врагов и союзников; не может иметь отдельные средства обороны, свою самостоятельную армию или флот, свои крепости и т. д.; отсюда понятно, что и постановления местного уложения о посягательствах на внешнюю безопасность государства, а в частности постановления об измене, должны быть не только аналогичны, но, по возможности, тождественны»[1217].

Вторая группа претензий касалась тех положений законопроекта, в которых Россия по отношению к Финляндии фактически рассматривалась как иностранное государство. Разумеется, сказать об этом прямо его авторы не посмели. Однако подобный вывод естественным образом вытекал из статей уголовного уложения, в которых говорилось лишь о Финляндии и «иностранных государствах»: «Таким образом, оказывалось, что подделку российских кредитных билетов, выпускаемых не государственным банком, а правительством, а равно подделку акций, облигаций, закладных листов российских общественных и частных банков, обществ и компаний, или нужно было признать вовсе не наказуемою, или же, что, с точки зрения государственных интересов России, представлялось ещё более невозможным, приходилось признать, что выражения "иностранное правительство" и "другое государство" объемлют собою как иностранные державы, так и Российскую Империю»[1218].

Уложение не предусматривало ответственности за порчу публично выставленных российского флага или герба. Согласно § 1 главы I, финляндец, учинивший за границею преступление против Финляндии или финляндского гражданина, подлежал наказанию без всяких ограничительных условий, а учинивший такие же преступления против России и русских граждан наказывался только в том случае, если последует особое Высочайшее повеление о судебном преследовании виновного. Согласно § 2 той же главы не финляндский гражданин, совершивший заграницею преступление против России или русских граждан вовсе не подлежал наказанию. Таким образом получалось, что иностранец, убивший в Берлине русского и бежавший в Финляндию, оказывался в более выгодном положении, чем такой же преступник, бежавший в Данию, так как он не мог бы за такое деяние судиться в Финляндии и не мог бы быть передан для суда из Финляндии в Империю[1219].