Реванш Сталина. Вернуть русские земли!

«Целью СССР должно быть создание независимой и жизнеспособной Польши, однако мы не заинтересованы в нарождении слишком большой и слишком сильной Польши. В прошлом Польша почти всегда была врагом России, станет ли будущая Польша действительным другом СССР (по крайней мере, на протяжении жизни ближайшего поколения), никто с определённостью сказать не может. Многие в этом сомневаются, и справедливость требует сказать, что для таких сомнений имеются достаточные основания. Ввиду вышеизложенного, осторожнее формировать послевоенную Польшу в возможно минимальных размерах, строго проводя принцип этнографических границ»^[16].

Как показали дальнейшие события, старый дипломат оказался совершенно прав в своих опасениях. Но это уже другая история.

Часть II Финляндия: государство из царской пробирки

Наряду с поляками, почётное место в списке униженных и оскорблённых русскими варварами цивилизованных европейских народов занимают обитатели Финляндии. Если верить либеральной пропаганде, упорно пытающейся внушить нам комплекс вины перед всеми, кем только можно, несчастные финны свыше ста лет невыносимо страдали под гнётом самодержавия. При этом российские власти постоянно попирали их конституцию и пытались насильно русифицировать. Отбыв срок в царской «тюрьме народов», жители Финляндии наконец-то добились независимости. Но не тут-то было! Восточные соседи не унимались, мечтая лишить финнов обретённой свободы. И хотя предпринятая в 1939–1940 годах попытка поработить маленький, но гордый финский народ провалилась, Финляндия была вынуждена отдать русским оккупантам лучшую часть своей территории. Невзирая на это, во время Великой Отечественной войны командовавший финской армией маршал Маннергейм проявил истинно рыцарское благородство, отказавшись наступать на Ленинград с севера и тем самым спас город на Неве от неминуемой гибели.

Такова история русско-финских отношений с точки зрения либеральной мифологии. Давайте разберёмся, как же всё было на самом деле.

Глава 1. Между Новгородом и шведами

По мшистым, топким берегам

Чернели избы здесь и там,

Приют убогого чухонца.

А. С. Пушкин. «Медный всадник»

Эти слова великого русского поэта достаточно точно отражают средневековые финские реалии. В начале второго тысячелетия новой эры территория нынешней Финляндии представляла собой весьма унылое зрелище. Большая её часть, лежащая севернее линии Пори — Тампере — Миккели, фактически оставалась незаселённой, если не считать кочевавших там малочисленных племён лопарей (саамов)^[1]. Что же касается предков нынешних финнов, то им принадлежал лишь юг страны: на юго-западном побережье жило племя сумь (suomi), внутренние области южной Финляндии населяло более многочисленное племя емь (häme). Из слияния этих племён впоследствии и сложился финский народ.

Разумеется, никакого собственного государства эти народности не имели. Зато, как и многие другие варварские племена, тогдашние финны были не прочь пограбить своих более развитых соседей. Недаром само слово «фин» или «фен», как называли их в Западной Европе, по-кельтски означает «воин»^[2]. Как правило, сумь совершала грабительские набеги на земли Швеции, емь — на русские земли, подвластные Новгороду. «Приидоша Емь и воеваша область новгородскую», — такие записи нередко встречаются в русских летописях^[3]. Впрочем, обычно подобные нападения заканчивались разгромом вторгшихся отрядов еми, после чего следовали ответные меры новгородцев.