Реверс

— И ты думаешь, наша жертва этого стоит? — вдруг произнесла я, не ожидая от себя таких слов. — Оно того стоит? Возможно, нас и вовсе не коснутся их разбирательства, и мы потом будем вспоминать эту неделю с претензиями друг к другу. Я этого боюсь больше всего. Смогу ли я потом остаться с тобой… Вот в чем вопрос.

— Я знаю, что требую от тебя невозможного. Я не хочу жертвовать тобой ради нашего счастья. Прости. Я неправ.

Он резко поднялся на ноги, вышел, хлопнув дверью, а я разрыдалась снова. Била кулаками стену, немое отчаяние охватило меня целиком.

Как же все сложно.

Использовать меня… Да как он мог такое предложить. Да, он извинился, но мне от этого не легче. Да чтоб они все провалились в ад ко всем чертям. Я вытерла свои слезы, распрямила плечи, направилась в ванную комнату, смывая с себя следы своей истерики.

Буду выше этого. Возможно, Максимилиана не оставят в живых, когда он станет не нужен своим же манипуляторам. Почему же я должна бояться его сейчас? Я больше не пугалась его. Мне снова стало жаль того мерзавца, который преследовал меня еще недавно и сделал своей женой без моего ведома. Но страха не было вовсе. Больше охватывали противоречия в отношении того, кого действительно любила. И теперь мне стало больно за то, что он предал мои чувства, поставив меня на одну планку с исполнением какого-то долга, который и вовсе его не касался. И дело совсем не в моем теле. Не его мне жалко, а свои чувства.

Расчесавшись, я вышла из спальни и направилась к лифту. Нужно говорить хотя бы с кем-то, хоть с той же Викторией или Тиреллом. Только чтобы не думать о словах Макса.

— Миссис Блэр, вас зовет шеф, — услышала я слова охранника, дремавшего в кресле. — Он просил сказать, когда вы спуститесь.

Я все еще не могла привыкнуть, что вся прислуга и охрана уже осведомлены о наличие в доме двоих одинаковых людей.

— Где он? — спросила я.

— На южной террасе.

— А второй? — на всякий случай спросила я.

— С господином Кроу. А мисс Эрон в большой гостиной. Одна.

Передо мной встал выбор. Если Виктория сейчас у себя вместе с Эдвином, возможно в этот момент ведется передача данных. Поэтому Макс и ушел к Тиреллу. Максимилиан не должен знать, что происходит на самом деле. Он и так осведомлен излишне. Нужно выяснить, зачем он меня звал. Поэтому я не пошла к Лаверн, куда меня тянуло. Я направилась к нему.

Он действительно находился один. Я знала, что этот странный человек любит и ценит свое одиночество, но в тот момент, когда я вошла, вдруг поняла, что ему нужна поддержка. Я совсем запуталась. Мои мысли убежали куда-то далеко, когда я шагнула к нему, сидевшему в кресле. Холодная искра в его глазах вспыхнула и тут же угасла, когда он увидел меня. Он поднялся, сделал шаг навстречу и остановился напротив.

— Что хотел? — сдавленным голосом спросила я.

— Ким… — Его голос был словно чужим. Не его привычный противный тон. Он будто на время стал самим собой. — Мне страшно…

— Что? — Я ожидала чего угодно, но не этого признания. — Тебе страшно?

— Именно. Я не знаю, что происходит. Возможно, мне осталось совсем немного.

Неужели даже он это понимал? Я открыла рот от удивления, не смогла ничего ответить на эти слова.

— Мне нужна поддержка. А я потерял всех… Тебя…

— Я никогда не была твоей, — прямо сказала я ему. — Пусть телом, но я никогда тебя не любила. Да ты и не добивался этого. По твоей вине погиб мой отец, теперь я это точно знаю. Пусть не по свей воле, но это было сделано твоим разумом, с твоим непосредственным участием. Из-за этого я ненавидела тебя все то время. Разве ты не догадался? А ты сам подлил масла в огонь своим преследованием.

— Прости… Останься со мной, постой рядом. Я даже не коснусь тебя, лишь буду дышать с тобой одним воздухом. Как странно… Я не умею любить, никогда не узнаю, что это за чувство, а хотел бы… Меня тянет в тот гребаный сектор, словно магнитом. Мне сложно противиться этому. Тирелл уверен, что должно произойти нечто страшное, а я уже не знаю, кому мне верить. Ты понимаешь? Ты — единственное, что меня отвлекает от тех мыслей.

Я заглянула ему в глаза. Кажется, он говорил мне правду. И впервые за последнее время искренне.

— Когда ты собираешься вернуться на свои раскопки? — спросила я.

— Я полечу туда утром, — глухо сказал он и отвернулся, прижавшись лбом к стеклу террасы.

— Что? — переспросила я.

Макс говорил, что ни в коем случае нельзя пускать туда Блэра несколько дней. А он уже готов сорваться, мчаться туда, сломя голову, никого не слушая. Мы не сможем его удержать. Как только начнутся разбирательства, Виктория тут же догадается, что нам все известно. Весь план, в который вложено столько нервов, столько человеческих жизней, рухнет.

Мой отец… Он так и не будет отомщен.

А ведь это чертовы сектанты убили его с помощью Блэра. Мне нужно мстить им, а не ему. С ним тоже нужно разобраться, но это личная обида. Я жива и здорова, хоть нервы и ни к черту. А вот папу никто не поднимет из могилы…