Реверс Милосердия

Не обремененный необходимостью подстраиваться под других, передвигаюсь значительно быстрее, чем в составе отряда. Бег прерывает сильная вонь, резко ударившая в ноздри. Запах разлагающегося тела, настолько силен, что чуть не выворачивает на изнанку. Снизив чувствительность рецепторов, нахожу гниющий труп. А точнее, огромную груду падали. Последствие охоты тираннозавра. Туша убитого им динозавра впечатляла, тонн на двенадцать потянет. Создатель, что ж так воняет? И почему меня сюда потянуло? Поисковые заклятия опутывают бывшего травоядного. Ага! Вот оно что! Пришлось забраться на гору смердящего мяса, что бы добраться до заинтересовавшего предмета. Обломок клыка ти-рэкса. Драгоценный сабр. Как говорил Ларт, запрятывая очередную безделушку в свои бездонные закрома: "в хозяйстве пригодится".

Встретившийся на пути ручей, избавил от приторного запаха. А нужда просушиться, заставила остановиться на час раньше намеченного. Красивые тут ночи. Идеально черное небо, пестрит мириадом звезд. Где-то там вдали, маленькой точкой светится Млечный путь. Если его свет достигает столь дальних пределов.

По утру белье уже высохло. Позавтракав найденными в ветвях деревьев яйцами, продолжил путешествие. Уже давно саванна сменилась бушем, а тот уступил место непроходимым джунглям. Следуя наставлениям перевертыша, нашел ручей и пошел по нему. Все потоки северной части дикой сельвы, вливаются в Новую Амазонку. Величайшую реку Леньйи. Естественную границу, за которой начинается эльфийский лес. Приходится резко сбавить темп, тут возможна встреча с рейджерами ушастых. Те нередко патрулируют южный берег, да отлавливают желающих поохотится на диковинки.

В просвете деревьев, мелькает отблеск большой воды, когда получаю сигнал тревоги от астральной оболочки. За мной наблюдают. А я то тешил себя надеждой, что сумею заметить эльфов раньше, чем они меня. Как оказалось, ничем не подкрепленное заблуждение. Не подаю виду, что понял о слежке. Только придал себе усталый и изможденный вид. Это было не трудно, всего то пару раз поскользнутся на камнях ручья и вот взгляду зеленых, предстает мокрый и отчаявшийся путник.

Новая Амазонка не зря носит имя величайшей реки. Другой берег еле просматривался у горизонта. Мутная вода величественно несла себя в океан, далеко на западе. Так! что было бы естественно, для человека, оказавшегося в моей ситуации? Сам бы я переплыл реку не утруждая разными изысками. Теперь этот план канул в лету.

Первое, я мокрый. Разведя костер развесил гардероб, над огнем. Так же кинул в костровище несколько крупных камней. Когда те нагрелись, приготовил яичницу из утренних запасов, оставшихся после рейда по гнездам. Второе, надо было начать делать плот. Зная отношение эльфов, к всему произрастающему из земли, давно "потерял" мачете. Плот придется собирать из упавших стволов и прочего валежника. Так сказать во избежание, стрелы в спину от радетелей охраны природы. Коряво должно получится, но плавать на нем предстоит едва ли, повяжут меня намного раньше. Скорее всего этой же ночью. Основательно подготовил лежанку, от имиджа бывалого наемника, отказываться глупо. Устроил даже импровизированную сигнализацию из лиан. Пусть повозятся, добираясь до моего мирно спящего тельца. Для правдоподобности, как только солнце покинуло небосвод, уснул.

Сквозь прикрытые веки ловлю первые лучи восхода. Если бы не мои способности, то подумал, что ошибся в расчетах. А нет, вот они рядышком, ждут когда проснусь. Полная звезда эльфийских рейджеров, проще говоря боевая пятерка. Вежливые, не тревожат сна. Проверить их терпение, "проспав" до полудня? Пожалуй не стоит, даже их терпению может придти конец.

— Доброе утро уважаемые, — не открывая глаз произношу я. — Было ошибкой сесть на этот камень, под ним сигнальная ловушка, — буду не бывалым, а очень крутым. Меня ограничивает только фантазия и чувство самосохранения.

— Ты нас ждал? — в любой опере мира, хозяин продал бы душу, что бы этот голос пел у него. Открываю глаза. Никогда не понимал, что такого в воспетой бардами красоте эльфов? Многие люди красивее. Но вот говоривший поднялся с камня на котором сидел. И все встало на свои места. Грация и пластика движений завораживали. Любым жестом можно было любоваться. Идеальная гармония. Стряхиваю с себя наваждение: "подумаешь гипноз движения", но сам себе не верю. Это не гипноз, просто они такие и никак иначе. Арена, на песке которой приходилось встречаться с эльфийскими копиями, этот аспект передать не сумела.

— Очень надеялся, эта река меня пугает, — рассказов о Новой Амазонке и правда ходит множество, один кошмарнее другого. Тут и гигантские змеи и все пожирающие пираньи и много другого, придуманного падкой на испуг людской фантазией.