Ревизор 2.0

– Так ведь мы того и не скрываем, что бордель, – пожала она плечами. – Только у нас всё на законных основаниях, лицензия имеется. – И показала на стену, где в рамочке был выставлен документ, подтверждающий, что гражданка Кузякина Лукерья Ивановна является хозяйкой публичного заведения. М-да, вот тебе и мадам Полина, хотя следовало догадаться.

– А что, проверки у вас часто проходят? – Это в Копытмане проснулся налоговый инспектор.

– Да как же! Мои девочки у доктора каждый месяц бывают, без его справки ни одна не выйдет на работу!

– А в финансовой части? – продолжал давить Пётр Иванович.

– Так а что вам финансовая часть? Налоги я плачу исправно. Нешто вы из департамента разных податей и сборов?

– Можно и так сказать. Только не из местного, а из государственного, из самой столицы. Слыхали небось, что в город с проверкой прибыл коллежский асессор Пётр Иванович Копытин?

– Нешто это вы и есть?! – ахнула бандерша и тут же, понизив голос, сказала: – Так ведь слухи ходят, что вы из-за судейской дочки стреляться надумали.

– «Словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам, а беззубые старухи их разносят по умам», – процитировал инспектор Высоцкого. – Так и есть, надумал, завтра на рассвете. Ладно, работайте, но учтите: жив буду – обязательно проверю работу вашего заведения.

– Так, а может, всё-таки попробуете товар? – в спину Копытману с надеждой спросила мадам Полина. – А то вдруг больше и не представится случай отведать телесных радостей.

Но ответа не дождалась, дверь за посетителем закрылась, и разочарованные девицы вернулись к прежним занятиям.

А инспектор свернул обратно на Казанскую и неторопясь дошёл до рыночной площади, с трёх сторон окружённой аккуратными двухэтажными домами красного кирпича.

С краю рыночной площади под навесом пристроилась небольшая кузница. Бородатый коренастый кузнец, чернотой и курчавостью похожий на цыгана, под навесом бодро колотил увесистым молотком по какой-то раскалённой железяке. Здесь можно было заказать или купить готовые ножи, висячие и «нутряные» замки, ключи, дверные петли и крюки, скобы к окошкам, оконницы, гвозди и, конечно, рыболовецкие крючки – как-никак река под боком, главная кормилица местного люда, хотя многие предпочитали ловить не на удилище, а сетями.

Торговые ряды встречали забредшего сюда путника самым разнообразным товаром, который только мог предложить уездный городишко, стоящий на берегу великой русской реки. От изобилия речной рыбы у инспектора натуральным образом рябило в глазах. Тут тебе и бьющая хвостом свежая стерлядь в бочках, и вяленая чехонь, и сушёная вобла, и копчёная щука… Рядами лежали похожие на поленья сомы, а позади одного из прилавков на металлическом крюке висела рыбина, в которой Пётр Иванович признал белугу. В ведёрках стояла икра красная, чёрная и даже белая. Причём стоила она по нынешним временам сущие копейки.

– А вот балычка севрюжного отведайте, господин хороший! – зазывал его мужик, несмотря на солнечный денёк, с треухом на голове. – Вяленый, никакого копчения, только соль, солнце и ветер. И ни одна муха на рыбку не села за эти два дня.

– И что, впрямь хорош балычок?

– Да вы попробуйте, я вам сейчас кусочек отрежу. Ум отъешьте!

– Ум отъем? – хмыкнул инспектор. – Ну ладно, давай попробуем.

Балык и впрямь оказался знатным, и Копытман хоть и не собирался, но всё же купил с полкило севрюжьей спинки, которые ему завернули в вощёную бумагу.

– А вот раки, только сварила, кому раков! – Это уже зазывала толстая тётка по соседству и тоже предложила инспектору отведать свой товар, сунув ему в руки крупного красного рака с расковырянной клешнёй.

Слегка подсоленное рачье мясо буквально таяло на языке, и здесь Пётр Иванович не удержался, купил с десяток к ужину, подумав, что нужно угостить и Митьку. Тем более за вечер самому это не съесть, а ежели его убьют на дуэли, то деликатесы пропадут.

Лениво прогуливаясь между рядов с покупками под мышками, Копытман то и дело дегустировал предлагаемую продукцию, и не только водоплавающую, так что не прошло и получаса, как Пётр Иванович чувствовал себя, словно только что вышел из-за стола.

Миновал прилавок с развесным чаем по цене чуть ли не кокаина, чуть задержался у торговца книгопечатной продукцией, где были в большинстве своём представлены церковные книги: евангелии, апостолы, псалтири и церковные календари. Полистал «Детскую Библию» с цветными иллюстрациями. На глаза инспектору попадалась литература и иного рода. В частности песенники, сонники и письмовники.