Ревизор Империи

За Ростовской Виктора встретил новый, только что утвердившийся на красной линии угол четырехэтажного здания из силикатного кирпича, тоже доходного дома, с крылечками подъездов, как у современных многоэтажек; похоже, появился он здесь в расчете на людей состоятельных, но тех, кто пыль в глаза пускать не любит. Небольшие фронтоны над полукруглыми эркерами, скромные барельефы по бокам — вот и все украшения. Был он выкрашен в темно-красный цвет, с бежевыми квадратами в девять окон, окаймлявшими столбики эркеров все того же красного цвета. Строение протянулось от Ростовской до Харьковской и посредине его, словно разинутый рот, виднелась большая арка для проезда на Воронежскую. В следующем квартале нижний этаж дома полностью отвели под магазины; тут были заселены только два корпуса, а дальше громоздились серовато-желтые громады деревянных лесов. Правая сторона улицы была обстроена невысокими разнокалиберными особнячками, тонувшими в свежей зелени Майского парка.

«А нет ли за мной слежки?» внезапно мелькнуло у Виктора в голове.

Он нагнулся, словно хотел завязать шнурки и посмотрел назад. Улица была почти пустынна; только сзади, отставая шагов на сорок, за ним следовал худощавый мужчина, лет уже за тридцать, с волосами, поделенными посередине пробором и крупным шевроном усов над удлиненным клином подбородка. Одет он был прилично, хотя темно-синий пиджак и рубашка со стоячим, охватывающим горло воротником, показалась Виктору не совсем по погоде. Увидев, что Виктор остановился, мужчина замешкался, и сделал вид, что рассматривает номер дома.

«Шпик. Примитивно. Хотя какие тут понятия о наружке-то?»

Виктор перевел взгляд вниз и позволил зеленой гусенице спокойно доползти до края кирпича, затем, выпрямившись, спокойно продолжил движение в том же направлении.

«Попытаться свернуть на Церковной? Или раньше, на Харьковской… Нет. Путать следы — вызвать подозрения. Пусть запишут — устраивался в лавке Аудион. Подтвердят легенду».

Возле стройки дорожка кончалась; забор обегала обыкновенная натоптанная тропинка, вившаяся посреди заросшей травой части улицы. Немного пройдя по ней, Виктор непроизвольно засмотрелся на процесс зодчества.

Современный прохожий тоже остановился бы и загляделся. Ни подъемных кранов, ни машин не было видно; вместо этого по деревянным настилам сновали рабочие, которые таскали на спине стопки кирпичей и мешки. Слышался непрерывный стук мастерков, веселые голоса и пахло сосновой смолой.

Мужчина с пробором тоже вначале остановился, помялся, затем пошел на сближение.

«И что же дальше?»

— Тоже… любуетесь?

Виктор обернулся. Теперь они стояли в полушаге друг от друга.

— Сиверцев, Петр Силантьевич, — отрекомендовался незнакомец. — Тоже, значит, любуетесь?

— Еремин Виктор Сергеевич… Ландыши, вот, рано расцвели… в этом году — Виктор не нашел сказать ничего лучшего.

— Говорят, это знамение, — быстро ответил незнакомец. — К пришествию кого-то или чего-то.

— Может быть.

— Вы так полагаете? А я, знаете, за вами слежу.

— Ну… Ну, что ж, если долг обязывает…

— Нет, не долг… ну, может, в какой-то мере… я сейчас все объясню. Я депутат Бежицкого поселкового Совета.

— Совета???

— Ну да… Вы давно в России? Теперь поселковые управления называют Советами.

— А, ну, конечно же… Я просто задумался.

«Царская советская власть? Фигасе… Чего же тут произошло? Чего тут вообще происходит? А домик-то нехилый, такой только в тридцатых тут выстроят, не раньше. Хотя что там до тридцатых — двенадцать лет всего».

— Понимаете, — продолжал Сиверцев, — мы сейчас боремся за то, чтобы село Бежица, оно же ранее Губонино, было переименовано в город Губонинск. Основания для этого у нас есть, ибо в наличии железнодорожная станция с товарным двором и известный в России завод. Как видите, сделано электрическое освещение центральных улиц, развиваются водопроводные и канализационные сети — пока для многоэтажных домов, естественно, телефонную станцию отстроили, есть мощение улиц, больничные учреждения, гимназия, приют — вон он, кстати, там, отсюда видно. Есть училища реальное и ремесленное. Есть даже две футбольных команды и секция байдарок. Государь император приезжали смотреть! Не байдарки, конечно — завод…

— Великолепно, — ответил Виктор, которому тоже хотелось, чтобы Бежица поскорее стала городом, — ну а чем я могу вам помочь?

— Да собственно, у вас свежий взгляд, вот и хотелось бы спросить, что можно было бы такое сделать, чтобы поселок имел совершенно городской вид? Вы, наверное, в столицах бывали?

— Зелени не хватает, деревьев. Здесь можно было бы, например, елочки посадить, каштаны. Они как раз весной цветут.

— Деревья? — переспросил Сиверцев. — Здесь не так давно дремучие леса бушевали, опять же сад рядом… А, знаете, вообще-то верно. По дороге будет движение экипажей, пыль в окна, шум. И воздух со стороны завода железом отравленный. Чувствуете?

— Нет. Вроде как свежий, и даже цветущей липой пахнет.