Ревизор: возвращение в СССР 26 (СИ)

Переговорил с Александром Викторовичем насчёт Эммы, объяснил свою идею со сбором материалов, попросил помочь ей оформиться в нашу городскую газету внештатником.

— К ней серьёзнее будут относиться, а то возраст, все-таки, у нее совсем юный — объяснил я, — так ей легче работать будет. А там как пойдет. Может, не только для наших дел материал собирать будет, а реально печататься начнёт в нашем «Знамени Коммунизма». Она столько домочадцев на своих хрупких плечах тянет, что ей любая денежка не лишней будет.

— Ну, давай, конечно. Поможем девчонке. О чём разговор? Всё сделаем, — пообещал он.

Ближе к вечеру Наталья Кирилловна начала собирать меня в дорогу.

— Такое впечатление, что мне трое суток ехать, — заметил обескураженно я, глядя на первые результаты. А хлопоты не прекращались…

— Еды много не бывает, — ответил Александр Викторович, ставя передо мной бутылку коньяка. — Это туда же.

У меня, в итоге, целая сумка получилась с одними съестными припасами. Мало того, они ещё и на вокзал пошли меня провожать.

Вету провожали родители и сестрёнка, Тимура — Оксана, меня — Шанцевы и Слава с Эммой. Сразу всех познакомил, особенно старательно представил Александру Викторовичу Эмму.

— Это та самая девушка, Эмма Либкинд, я вам рассказывал.

— А, которая устраивается внештатным корреспондентом в нашу газету? — при всех произнёс он. — А я тебя на заводе у нас видел… Это ж наш человек!

Появление в нашей компании первого секретаря горкома с супругой, вообще, судя по лицам окружавших нас людей, стало для всех полной неожиданностью, а бедная Эмма вообще в осадок выпала, особенно когда Шанцев объявил, что она корреспондентом в газету устраивается. Ну, вот такой сюрприз получился…

Поезд останавливался всего на две минуты, поэтому прощание было скомканным и суетливым. Женщины начали плакать, особенно мама Веты и Оксана.

Тимур кричал ей, что скоро вернётся, но она всё равно рыдала, видимо, из солидарности с будущей сватьей. У Веты каникулы на исходе, и она из Москвы поедет сразу в Рязань.

Не успели мы со всеми обняться и заскочить в поезд, как он тронулся. Разместились мы с комфортом, удалось взять плацкартные места. Два верхних и одно нижнее, которое мы тут же втроём и заняли.

Соседом по купе оказался бодренький дедок, с боку ехала тоже немолодая пара, у всех имелся на столах приличный запас чего покушать. Новоявленные соседи смотрели на нас с подозрением. Небось, подумали про нас, что бедные студенты едут куда-то с булочкой и бутылкой кефира, и будут сейчас голодными глазами в рот смотреть, когда они разносолы всякие начнут с аппетитом кушать. Сразу троих прокормить им будет накладно, если с нами делиться…

Выставил сразу, во избежание всяких инсинуаций, на стол целую сумку с едой, ещё бутылка очень звонко звякнула, когда я её об металлический бортик столика задел. Взгляд окружающих сразу потеплел и на лицах показались понимающие улыбки. Тут Вета достала авоську, что ей мама собрала. Ну, и Тимур поднял мамину ссобойку.

Быстро перезнакомились с нашими попутчиками по купе и завалили маленький стол едой, далеко не всё ещё поместилось. К запеченной курице и солёным огурчикам Степана Поликарпыча прибавились котлеты и тонко нарезанная копчёная колбаса от Натальи Кирилловны, варёные яйца и пирожки с капустой от Оксаны, блинчики с мясом от мамы Веты.

— Ну тут надо выпить за знакомство, — достал из внутреннего кармана Поликарпыч бутылку беленькой.

— Подождите, может, с коньяка начнём? — предложил я. — Вы к нам не присоединитесь? — пригласил я супругов с боковой полки, всё равно все вместе едем. Спать ещё рано…

— Иди, Матвевна, — велел сосед с боковой полки супружнице. — Что сидишь?

Бедная женщина посмотрела на него удивленно, но ничего не сказала, и, скромно поднявшись, встала в проходе.

— Ну что встала? Проходи, место освобождай! — обогнул её супружник и перенёс со своего стола одним движением за углы льняную скатерть-самобранку со всем содержимым.

— От, фокусник! — воскликнул Поликарпыч метнувшись двигать еду на столе, но места не хватило. Что тот столик, одни слезы, а не размер…

— А вы пирожки в руки разбирайте, — опомнилась Матвевна. — С печенью и луком.

— Иван Мироныч, — по очереди представился нам всем сосед с боковой полки.

Тимур отправился за стаканами. Шесть пустых стаканов ему не дали, только два. Ещё два он принёс с чаем.

Мужчины оценили коньяк, что мне Шанцев презентовал. Женщины пить с нами отказались, но слушали наши байки с удовольствием.

— Учитесь в Москве? — поинтересовался Иван Мироныч.

— Я учусь, — попытался перевести я на себя стрелки, помня, что Тимур едет в Москву нелегально и не стоит об этом трепаться.

Но деды почуяли подвох и принялись пытать Тимура, где же он учится?

— Да что, тебе сказать трудно? — удивился Поликарпыч, похоже, даже обидевшись.

Ветка начала откровенно нервничать. Блин, только дорожного конфликта нам и не хватало. А так всё хорошо начиналось…