Ревизор: возвращение в СССР 27

Но делать нечего, отчитал про наши достижения. В полемику со мной никто вступать не стал. Видимо, впечатлились угрозами директора, и всё ещё переваривали информацию, услышанную от него. Высчитывали, что выгоднее, воровать дальше, рискуя попасть под наказание, если поймают с дрожжами, или бросить это дело к чертовой матери? Ну, и я не стал ни на чём настаивать. Спросил, есть ли вопросы. Вопросов не оказалось, и я со спокойной совестью поблагодарил слушателей за внимание.

* * *

Москва. Старая площадь. Комитет партийного контроля при ЦК КПСС.

Вернувшись с совещания к себе в кабинет, Владимир Лазоревич попросил помощницу принести ему чай и сел в ожидании, сделав радио погромче. Помощница принесла на подносе чай, булочки со сливочным маслом и сыром, и удалилась, оставив его одного. Напряжённый был день, нужен был срочно перерыв.

Старею, — подумал Межуев. — Раньше носился, как конь, целыми днями, и хоть бы что…

Тут он услышал по радио знакомую фамилию и упоминание МГУ и сразу переключил всё своё внимание на передачу. Не было сомнений, выступал тот самый, хорошо знакомый ему, Ивлев. Владимир Лазоревич даже и голос его узнал, и интонации, и слушал с любопытством и интересом, часто кивая головой, соглашаясь с услышанным.

Какой молодец, как быстро растет, — подумал Межуев, когда передача закончилась. — Не зря я на него внимание обратил. Быстрей бы уже он учёбу закончил и буду его куда-нибудь пристраивать. А пока что, чтобы контакт с ним не утратить, надо периодически с ним хоть встречаться. Работа с кадрами — она самая важная. Вот и Иосиф Виссарионович это прекрасно понимал. Посмотреть хоть как он красиво сработал тогда, в двадцатых годах. Пока прекрасный оратор Троцкий по стране рассекал и речи свои толкал, которым толпы собравшихся аплодировали, Сталин своих людей потихоньку везде расставлял на ключевые должности. А потом Ленин умирает — и Троцкий, мнивший себя новым лидером вместо него, неожиданно обнаруживает, что никому особо-то и не нужен в стране Советов…

Но нужно не только встречаться с перспективным кадром, но и чтобы он какую-то пользу с этих встреч получал. Ощутимую. Какую же… Надо хорошо подумать. Тем более, и на записки его отзывы достаточно положительные. Есть, конечно, свои дрязги. Каждый защищает свои интересы. Тем же военным лишь бы побольше танков и боевых самолётов выпустить. Хотя зачем их столько, если у нас ядерное оружие самое передовое на планете? Но люди современные и думающие видят, что предложения у Ивлева толковые…

* * *

Москва. Квартира Ивлевых.

Загит выгладил рубаху и брюки, побрился, и, сильно нервничая, вытащил из банки букет из пятнадцати гвоздик.Посмотрел оценивающе на себя в зеркало в прихожей и, заметив тревогу в глазах, сам себе удивился:

— Как мальчишка, ей богу!

Собравшись с духом, он направился пешком на шестой этаж. Аннушка должна уже была прийти с работы…

Ему осталось подняться буквально на один лестничный пролёт, как лифт на шестом этаже открылся и из него вышла молодая соседка Анны Лина.

— О-оо! — игриво улыбнулась она. — Добрый вечер.

— Добрый, — равнодушно ответил Загит и остановился внизу, не желая продолжать разговор.

Лина хмыкнула деланно равнодушно, и скрылась у себя в квартире.

А Загит поднялся и позвонил в дверь своей Аннушки.

* * *

Прижавшись спиной к двери, Лина прислушивалась к тому, что происходит на лестничной площадке. Ей было обидно и завидно, ей никто и никогда ещё не дарил таких огромных букетов! Интересно, у соседки день рождения, что ли? Лина даже ухо прислонила к двери…

Но услышала только, как дверь открылась и больше ничего. Ни радостных вскриков, ни смеха. Как будто это нормально, когда тебе такой букетище приволокли в самом начале весны. Ничего себе бухгалтера кучеряво живут, с обидой подумала Лина. Она даже в глазок посмотрела, сгорая от любопытства, но успела заметить только спину Загита, заходящего в квартиру соседки в полной тишине.

Вот как так получается? — с досадой думала Лина. — Одним букеты огромные дарят, а они даже для вида радость показать не считают нужным. А другим, вообще, ничего…

* * *

Увидев у себя на пороге принарядившегося и свежевыбритого Загита с огромным букетом, Анна сразу поняла, что сейчас будет. Она понимала, что их отношения заходят всё дальше и рано или поздно надо будет объясниться. Но сейчас она совершенно не была к этому готова и откровенно растерялась.

Они прошли на кухню, Анна тянула время то поисками подходящей вазы, то расстановкой цветов в ней. Наконец она решилась и подняла глаза на Загита, внимательно наблюдавшего за ней. В его глазах уже читалось недоумение…

— Ты выйдешь за меня? — без предисловий спросил он.

— Загит, дорогой… Это так неожиданно, — не знала она, что ему ответить. — Мне надо время… Мне надо подумать…

— Конечно, — потрясённо глядя на неё, ответил он.

— Спасибо за цветы, — наконец, нашла она в себе силы улыбнуться. — А я сегодня супчик сварила куриный… Будешь?

* * *

Святославль. Механический завод.