Ревизор: Возвращение в СССР 6

— А куда мог деться старый? — произнёс я мысли вслух. — Кому он мог понадобиться? Зачем?

— Да они всё время пропадают, — беззаботно сказал стоявший рядом Мишка.

— Но это же ненормально! — резко повернулся к нему я.

Наверное, слишком резко, потому что Мишка сразу оправдываться начал, что знать ничего не знает. Потрепал его по плечу, чтобы он не обижался — я же от нервов. Он также молча кивнул, мол, понимаю. Между друзьями иногда слова не нужны, чтобы решить такие вопросы. Стали выдвигать версии. Разошлись с ним по домам, так и не придумав ни одной правдоподобной версии, к чему их воровать? Я тоже не понимал — ладно, в девяностые их принимали нечистоплотные приемщики в пунктах металлолома. Сейчас же вряд ли кто рискнет, при советской-то власти?

Дома задумчиво гонял ложкой чай в чашке. Вокруг сидели притихшие мальчишки. Бабушка раскладывала по сусекам гостинцы. Герман заезжал, хотел забрать малых к ним, но бабушка отмахнулась, что детей из дома в дом нечего гонять, они, вон, и так в стрессе. Тогда Герман привёз продуктов всяких и вкусняшек. Бабушка хлопотала по хозяйству, озабоченно поглядывая на меня, но ни о чём не спрашивала, думала, видимо, что я переживаю из-за аварии вообще.

— Ба, а какая служба у нас отвечает за канализационные люки? — пытаясь найти хоть какую-то ниточку к этой непонятной истории, спросил я.

— Объединение коммунальных предприятий города, а что?

— К кому мне там сходить? Хочу насчёт колодца открытого поговорить, в который Славка с Эммой угодили.

— А что далеко ходить? Начальник их Поляков у нас на Школьной живёт, совсем рядом. Дело серьёзное, хочешь, иди прямо сейчас, скажи я прислала.

— Что, так вот прямо домой? — поразился я. И не будет записи на приёмный день? Очереди жаждущих общения с городским начальством?

— Иди, скажи, что ты внук мой. Его Василий Игнатьевич зовут. Второй дом от магазина «Школьник» по той же стороне. А то днём его на месте не поймать.

Была у меня большая доля сомнения, но спорить с бабушкой не стал. Наверняка она знает, что говорит.

Второй дом за «Школьником» ничем особым не выделялся, только во дворе стоял старенький УАЗик. Мелкая дворняга на коротких ножках грозно лаяла на меня, свирепо скалясь.

На лай вышел худенький дедок в поношенном шерстяном спортивном костюме с белыми лампасами.

— Мася, домой! — строго скомандовал дед хриплым прокуренным голосом.

— Добрый вечер. Мне бы Василия Игнатьевича, — крикнул ему я от калитки.

Дед подошёл ко мне.

— Чего хотел? — не здороваясь, спросил он.

— Меня бабушка Эльвира Домрацкая к вам прислала.

— Ууу, — совсем по-другому взглянул он на меня.

— По поводу аварии на Островского, — пояснил я.

— Проходи, — пригласил меня дед в дом.

Хата начальника коммунальных предприятий Святославля ничем не отличалась от нашей. Стандартный набор бытовой техники: холодильник и телевизор. Печь. Даже плиты газовой от баллона, как у Ахмада, не было.

Дедок в потрёпанном спортивном костюме и был Василием Игнатьевичем. Откуда-то выпорхнула его супруга, шустрая молчаливая бабулька, резво выставила на стол чашки, варенье, заварник, корзинку с домашними плюшками и исчезла также незаметно, как появилась.

— Василий Игнатьевич, — начал я, пока дед ставил чайник на примус. — Друзья мои сильно пострадали вчера, разбились на мотоцикле. В люк открытый влетели.

— Знаю, — не поворачиваясь, отрезал дед.

— Люк ещё пару дней назад на месте был. Зуб даю. Сам видел, — продолжал я.

Дед повернулся и с интересом уставился на меня.

— Василий Игнатьевич. Есть идеи, куда он делся? — пристально глядя на него, спросил я.

— А вот ты мне и скажи, мил человек, куда он делся? — с вызовом спросил меня дед.

Пришла моя очередь с интересом молча уставиться на него.

— Город сорок две тысячи населения, — почему-то разозлившись, на повышенных тонах заговорил дед. — Сорок люков в год пропадает! Сорок! Каждый люк, между прочим, семьдесят рублей стоит! Город чугунные люки десятками каждый год закупает вместо того, чтобы детские площадки отремонтировать! Вот ты мне и скажи: где люки?!

Последние слова он реально проорал. Накипело у мужика…

— Как это люки пропадают? — не поверил я своим ушам. — Что, просто, пропадают? В никуда?

Василий Игнатьевич раздражённо махнул на меня рукой.

— А их искали? Может, их на металлолом сдают? — предположил я.

— Попробовал бы их кто-нибудь принять на металлолом!..

— Но это же хищение социалистической собственности! — гнул я свою линию. — Что милиция?

— А что милиция? Рейд по металлобазам. И «нам что, к каждому люку милиционера приставить?» — зло передразнил кого-то дед. — Я с механическим заводом договаривался, дружинников выделяли. Сам месяц с ними по улицам ночами ходил…

— Не поймали, — подвёл итог я. — Места пропажи люков на карту города наносили?

— Наносили.

— И?

— Никакой чёткой картины, — развёл руками Василий Игнатьевич.

Или вы её не разглядели.

— Василий Игнатьевич, разрешите подключиться к этому делу. Пострадали наши друзья. Дело принципа, понимаете?

Дед смотрел на меня некоторое время, задумавшись.