Ревизор: Возвращение в СССР 6

Они съехали с асфальта и дальше путь шёл полями по просёлочной дороге. Минут через двадцать — двадцать пять они выехали к опушке леса. Закат окрасил деревья в неестественные цвета. Трактор остановился. Тракторист вышел и встал на обочине.

— Выходи, — приказал Инне тракторист, с сальной улыбкой перекатывая папиросу из одного угла рта в другой. — Иди сюда.

— Зачем? — спросила Инна, испуганно вцепившись в свою дорожную сумку, которую всю дорогу держала на коленях.

— Ну что ты, маленькая? — ухмыляясь, спросил мужик.

— Не выйду, — резко ответила Инна, а у самой зубы стучали от страха.

— Ну что тебе, жалко что ли? — всерьёз начал уговаривать её мужик, подходя всё ближе. — Ты же уже замужем. Какая тебе разница?

— Отвезите меня в часть! — хотела потребовать Инна, но голос сорвался на приглушённый писк.

Она препиралась с ним минут десять, показавшихся ей вечностью. Вокруг с одной стороны лес, с другой поле. Смеркается. И ни одного огонька вокруг. Куда бежать?

— Помощь нужна!? — вдруг услышала она в стороне грубый мужской голос и развязный смех нескольких мужчин.

У Инны душа в пятки ушла. Она повернула голову на голоса.

К ним приближались в сумерках четыре фигуры.

Когда они подошли ближе, Инна увидела четырёх молоденьких офицеров. Они были явно навеселе, фуражки в руках, галстуки распущены, воротники рубашек расстёгнуты.

— Я жена Петра Жарикова! — закричала она, уверенная, что пьяные — не пьяные, а в обиду офицеры её не дадут, тем более, что часть тут одна, ещё и проводят.

Парни тут же подтянулись, мгновенно привели себя в порядок. Фуражки за доли секунды оказались на головах.

Один молча вытащил её с сумкой из трактора, остальные двинулись на поджавшего хвост тракториста.

Оставшуюся дорогу, километра четыре лесом, шли практически молча, несколько дежурных вопросов, как доехала, почему до утра не подождала и всё. Парням было неудобно перед ней, что сначала они прикалывались над ней и её положением, а не кинулись сразу на помощь. Понятно, что они её, в любом случае, не оставили бы один на один с трактористом, но!.. Как говорится, осадочек остался.

Инна чувствовала себя очень паршиво. Когда опасность миновала, к ней начала подступать истерика, но при незнакомых мужчинах она постеснялась дать волю чувствам и тихо старалась держать себя в руках и не плакать всю оставшуюся дорогу до части.

Шли они долго, почти час. Стемнело. В лесу стояла непроглядная тьма. Что под ногами видно не было, Инна то и дело спотыкалась. Если бы не попутчики, знающие дорогу и по очертаниям деревьев на фоне неба ориентирующихся, заблудилась бы она одна, сто процентов!

Пётр был на дежурстве, когда ему сообщили, что жена приехала. Подменившись, он помчался домой. На подходе к дому его остановили те четверо, что отбили его жену у похотливого механизатора, и имели с Петром очень неприятный разговор.

Пётр нашёл Инну у соседей, ключа-то от квартиры у неё не было. Она скромненько сидела в уголке в чужой кухне, поставив ноги на перекладину табурета и прижавшись грудью к коленям. У Петра сердце сжалось, когда он увидел жену — растерянную, перепуганную и дрожащую мелкой дрожью.

Как же удачно сослуживцы потащились сегодня в деревню за чем-то, думал он, наливая тёплую ванну для жены.

— Бедная моя девочка! — повторял он. — Представляю, как ты испугалась.

Петру командование дало три выходных дня в связи с приездом жены. Супруги прекрасно провели вместе время. Вопрос о переводе Инны в Ижевск никто из них не поднимал.

Когда, вернувшись в Пермь, Инна написала мужу, что переводится доучиваться в Брянскую областную больницу, поближе к дочке, Пётр всецело одобрил её решение.

Глава 19

Среда 5 мая 1971 г. Бухгалтерия механического завода

Прибежал на завод как ужаленный, плюхнулся на своё место в бухгалтерии и никак не мог отдышаться, эмоции переполняли. Плюс ко всему бессонная ночь не придавала моему лицу свежести и здорового цвета.

— Что случилось? — подошла ко мне Ирина Викторовна и прижала к столу мою руку. Оказывается, я непроизвольно стучал по столу пальцами.

— Мы не поймали никого, — сообщил ей я.

— Кого не поймали, Паша? — озабоченно заглядывая мне в глаза, спросила главбух.

— Урода, который люки ворует, — пояснил я. — Всю ночь в засаде просидели…

Изольда притихла за своим столом и всем своим видом демонстрировала: «Я тут ни причём! Никому не разболтала».

Никто ни в чём её и не пытался обвинять. Одно дело впустую языком болтать, тут ей не удержаться, а другое — когда вот такая ситуация. Да и должна она мне, и сама знает это, так что я верил, что она ничего не разболтала про засаду.

Я с досадой добавил:

— Эх! Последний шанс упустили.

— Почему? — спросила Ирина Викторовна.

— Потому что теперь последствия аварии стали очень тяжёлыми, и вор точно заляжет на дно. — опять забарабанил пальцами по столу я. — Как сказал знакомый милиционер, одно дело воровство люков, а другое непредумышленное убийство.

— Кто-то умер? — настороженно спросила главбух и опять прижала мою руку к столу.

— Ещё нет, — ответил я. — Но девушка пострадавшая в кому впала.