Ревизор: возвращение в СССР

— Что как?

— Комнаты глухие.

— Без окон. И обязательно надо закрыть дверь. Потому что, когда придёт ударная волна, будут летать стёкла, мебель и всё, что принесёт ударной волной с улицы.

Я прямо представил себе весь этот Армагеддон.

— А есть смысл спасаться-то? — спросил я. — Всё равно радиацией накроет.

— Э, батенька, не скажи, — ответил Аркадий Наумович. — Это смотря куда ветер дует. Ладно, слушайте дальше. И вы находитесь в зоне слабого поражения, если гриб от взрыва меньше вашего большого пальца на вытянутой руке. У вас есть тридцать секунд. Прятаться можно не в подвале, а просто в глухом помещении.

Мы ещё немного пообсуждали последствия радиационного поражения, Аркадий Наумович показал нам дозиметр и пообещал практическое занятие с ним.

Больше половины класса остались после урока на стрелковые курсы.

А мне надо идти на работу. Как несправедлив мир! Ну ничего. Разберёмся с Цушко, я тоже буду оставаться стрелять.

Глава 21

Среда, 17.02.71 г. Школа, подвальное убежище.

— Аркадий Наумович, — подошёл я к НВП-шнику. — Как супруга?

— Всё хорошо, в гипсе ходит. Просила передать тебе спасибо.

— Да, ладно, я ничего такого и не сделал, — мне так приятно стало. — Привет ей передавайте.

— Обязательно.

— А что у меня с нормативами, совсем всё плохо?

— Ну, как тебе сказать? — Аркадий Наумович принялся наглаживать подбородок. — Никак.

— И по физ-ре тройка. Я бы хотел подтянуться хоть чуть-чуть. Сегодня не смогу стрелять остаться. А когда следующий раз?

— Да я каждый день тут после уроков. Приходи, занимайся.

— Отлично. А может, вы знаете, где секция какая-нибудь есть — рукопашка, самбо?

— При военкомате, ДОСААФ. У них секция самбо есть, парашютная и автошкола. Сходи.

— Ого. Спасибо. Очень ценная информация, — искренне поблагодарил я его. — В поход я тоже пойду. Ладно?

— Иди, конечно, — рассмеялся учитель и похлопал меня по плечу.

Надо было спешить на работу.

— До завтра всем! — крикнул я и побежал к выходу.

В вестибюле по дороге в раздевалку наткнулся на школьную медсестру. Я резко остановился.

— Простите, пожалуйста, — обратился я к ней. — Можно у вас уточнить кое-что?

— Ивлев, опять живот болит? — иронично спросила она.

— Нет, — удивился я, что она меня знает. — Я про зрение спросить хочу. Дальтонизм. Он же только наследственный бывает? С рождения?

— Нет. Приобретённый тоже может быть, — она отошла к стене, демонстрируя готовность выслушать меня. — Почему ты спрашиваешь?

— Да не пойму, одни и те же вещи то одного цвета, то другого.

— Приобретённый дальтонизм может быть последствием травмы головы или опухоли мозга, — серьёзно сказала она. — Ты мне, кстати, так и не принёс справку после болезни.

— Мне в четверг к врачу, — ответил я ей.

— Так тебя не выписали ещё?

— Выписали, но наблюдают.

— А справка где?

— Я возьму в четверг. Забыл совсем про неё.

— Смотри. Я в пятницу приду, спрошу.

— Я понял. Спасибо за консультацию.

Я поспешил в раздевалку. Одевался на автомате, погружённый в свои мысли. Как-то всё неправильно. Если дали мне второй шанс, то он должен быть полноценный, на всю человеческую жизнь в здоровом теле. А тут последствия травмы стали проявляться почти сразу. А дальше что? Слепота?

Девок жалко, бабулю, мать, Аришку. Они на меня рассчитывают, а я инвалидом слепым у них на шее, того гляди, повисну.

Ладно, что будет, то будет. Сейчас некогда киснуть, надо с Цушко закончить.

Я прибежал домой. Мои все были в кухне. В доме пахло наваристым куриным супом. У меня, как у собаки Павлова, слюни сразу потекли.

— Всем привет, — как мог бодрее поздоровался я с ними. — Как у нас дела?

— Всё хорошо, — ответила мама.

— Аришка как? — уточнил я, подходя к импровизированному манежу из табуретки на столе. Малая улыбнулась мне. Синячище у неё над левой бровью зацвёл ещё больше. А в целом, она выглядела вполне нормально.

— Переодевайся, — скомандовала бабушка, ставя на стол миску с горячим супом.

Я не заставил себя долго ждать. Мигом переоделся и сел за стол.

— Я сейчас на базу. Вечером немного задержусь, — жуя, предупредил я.

— Куда ты уже опять собрался? — спросила бабуля.

— Я гостинцы вам от Никифоровны вчера потерял, — честно признался я. — Попробую поискать.

— Да как так можно? — всплеснула руками мама. — Шел, шел, нес, нес и не донес?

— Ну, там история получилась, — попытался объяснить я. — Жена нашего НВП-шника поскользнулась, ногу сломала. Я пока бегал, скорую вызывал, где-то сверток от Никифоровны оставил. Я найду. Обещаю.

— Вечно ты в какие-то истории попадаешь, — сказала бабушка. — Хотя молодец, что женщине помог!

— Они сами ко мне липнут, — ответил я, вставая из-за стола, и, когда бабуля хмыкнула, пояснил. — Не женщины, истории. Спасибо. Очень вкусно.

Я быстро собрался и побежал на базу.

Настроение у меня было не очень. Я готов справиться с любыми проблемами. Это и не проблемы даже, если они не касаются здоровья. Мой жизненный опыт говорил мне, что было бы здоровье, а остальное купим.

А со здоровьем начались какие-то нелады. Надо завтра поговорить с Демьяном Герасимовичем об этом, когда в больницу приду.