Ревизор: возвращение в СССР

За этими невеселыми мыслями я не заметил, как дошёл до базы.

Я, не глядя по сторонам, рванул на себя тяжёлую дверь и нос к носу оказался перед целой толпой. Посередине центрального прохода между стеллажами стояли Вася-негр, Никифоровна, Цушко и незнакомые мне женщина и двое мужчин.

— А вот второй наш грузчик, — представил меня Цушко одному из незнакомцев и погрозил мне кулаком. — С обеда задержался.

— Здравствуйте, — растерянно кивнул я головой высокому стройному брюнету лет сорока с вьющимися волосами, похожему на Джо Дассена. Одет он был в темно-серый костюм, серую рубашку и трикотажную шерстяную черную безрукавку.

— Молодой человек, — обратился ко мне незнакомец. — скажите нам, что входит в ваши обязанности?

— Ну, — я взглянул на Цушко. Судя по его виду, под ним земля горела, — разгрузи, загрузи, принеси, подай, пошел вон, не мешай.

Цушко кивнул головой. Видимо, это и надо было сказать.

— Вы нам понадобитесь скоро, — сказал мне незнакомец и повел между стеллажами свою команду куда-то. Цушко засеменил за ними.

Я подошел к Никифоровне и Васе.

— А что здесь происходит? — шёпотом спросил я.

— Государственный контролёр из Брянска с проверкой, — ответил Вася.

— Принесла нелегкая, — пробормотал я. — Что им надо?

— Ревизия, — ответила Никифоровна.

— Только же была в декабре, — сказал Вася. — Что вдруг опять?

Я думал о своей задаче и как теперь её решать. Взглянул мельком на Никифоровну. В глаза бросились её упрямо поджатые губы. До меня вдруг дошло, в чём причина внеплановой проверки.

— Анна Никифоровна, — разочарованно протянул я. — Ну, зачем?

Она молчала, упрямо глядя на меня. Вася переводил взгляд то на меня, то на Никифоровну.

— А что? — спросил он. — Что такое?

— Ай, — махнул я рукой. — Что они сейчас будут проверять, документы?

— Зачем им документы? — ответила Никифоровна. — Товар считать будут.

Я прошелся к своему рабочему месту. Кто-то опять без меня тут работал. Мешков с сахаром рядом со столом меньше стало и пакетов бумажных ещё принесли.

Что же делать? Слить сейчас Цушко с его перепаковкой или спрятать Росбакалеевские пакеты до поры до времени? А то вон, идут сюда, кажется.

Я решил подчистить тут всё. Кто его знает, как эти проверяющие отреагируют на явные признаки хищения. Вдруг они милицию вызовут и сразу тут всё опечатают или выемку документов сделают.

Я сгреб пакеты, бросил их в ящик для готовых упаковок и накрыл его несколькими мешками сахара. Хотел куда-нибудь спрятать банку с клеем, но не успел. Мимо прошли проверяющие, за ними семенил Цушко. Банку я спрятал за спину. У Цушко был бледный вид.

Поравнявшись со мной, он несколько раз одобрительно покачал головой. Я едва заметным кивком попросил его задержаться. Он остановился.

— Куда это деть? — шёпотом спросил я, вытаскивая из-за спины банку.

— В кабинет мой поставь на подоконник, — распорядился Цушко.

Я кивнул головой, он пошёл за комиссией, а я направился в его кабинет. На подоконнике у него стоял термос, лежали в бумажных кульках баранки с маком, пряники и печенье Юбилейное.

Я стоял у подоконника. Печенье, конечно, не сыр, но тоже еда. Может, насыпать крошек в документы. Пусть мыши жрать их начинают.

Я тихонько выглянул из кабинета. В поле зрения вроде никого. Я решился.

Взял несколько печенин, размял в руках до крошек и пошёл к тому шкафу, который мне на Вероничкином плане крестиком отметили. Штук пять папок лежали одна на другой. В какой из них нужный документ? Я решил засыпать крошки в открытые углы каждой папки. Немного потряс их чтобы печенье между бумаг попало. На нижнюю папку не хватило крошек. Я вернулся к окну взять ещё одно печенье.

В этот момент открылась дверь. Заглянул Цушко и застал меня у подоконника с печеньем в руке.

— Хватит жрать, — строго сказал он мне. — Иди работать.

Я от неожиданности засунул печенье себе в рот и жуя выскочил из кабинета мимо Цушко, лихорадочно вспоминая, прикрыл я дверцу шкафа или нет. Должен был прикрыть, иначе не вышел бы, она проход закрывала.

— Поступаешь в распоряжение товарища из комиссии, — важно сказал мне вышедший вслед Цушко, показывая на женщину.

Стройная светло-русая девушка лет тридцати с длинными волосами, собранными в хвост, в тёмно-синем юбочном костюме смотрела на меня строго, но в глазах прыгали чертинки.

— Вы прямо как стюардесса, — сказал я ей восхищенно, когда мы остались одни.

Она весело рассмеялась, и вся её строгость тут же улетучилась.

— Я Настя, — по-простому представилась она.

— Павел, — ответил я.

— Ну что, Павел, приступим? — спросила она.

— Что надо делать?

— Будешь снимать со стеллажей ящики, вскрывать, показывать мне содержимое, закрывать, ставить назад.

— Понял.

Сначала мы пересчитали шоколадные наборы, отечественный растворимый кофе двух видов. Потом индийский растворимый кофе, и кофе в зернах. Потом считали консервы.

— У волшебника Сулеймана всё без обмана, — пробормотал я, наблюдая, как Настя ставит галочки у себя в списке.

Мы присели немного передохнуть. Я попросил посмотреть её список.

— Товарный ряд у вас начинается с самых дорогих товаров, — сказал я первое, что бросилось в глаза. — Это весь список?