Ревность (СИ)

— Гера!

— Я слушаю тебя, Мира, хочешь что-то сказать?

Я видела. Прекрасно понимала и видела собственными глазами — мой муж откровенно, изощрённо, буквально мастерски издевался надо мной. Этот злобный, жестокосердный человек, сидевший рядом со мной за одним столом, не мой любящий и заботливый муж.

— Так нельзя, Гера.

— Я твой муж, ты моя жена. Поэтому в нашей семье будет так, как решу я.

— Ты не мой муж, — покачала головой в отрицании, непроизвольно отражая собственные слова и мысли, — мужчина, которого я полюбила и вышла замуж, никогда бы не позволил самому себе обращаться со мной подобным образом.

И я знала, что зря произнесла провокационные слова. Но как же трудно сдерживаться. Иной раз практически невозможно запереть клокочущие эмоции внутри себя. Гера резко встал из-за стола и в два шага оказался рядом. Вцепившись в волосы на затылке и ставшим обыденным для него жестом, запрокинув мою голову назад, разъярённо прошипел возле лица, замораживая стылым льдом, облитым ненавистью:

— Я твой муж, Мира! Даже если ты не довольна этим фактом. Даже если ты хочешь видеть на моём месте другого. Но твой муж — Я! Иного у тебя не будет ни-ког-да, смирись! Поэтому молча поднимайся в спальню, жена, и готовься к визиту своего мужчины. Хотя если ты предпочитаешь пожёстче, то можешь смазку не использовать. Драть тебя на сухую мне не в кайф, но в этом вопросе оставлю выбор за тобой, Мир-ра.

Я в опустошении прикрыла веки, скрываясь не только от его тяжёлой, ненавистной ауры, но и от самой себя, от ситуации поражающей своей неправдоподобностью и дикостью. Мысленно убегая прочь, чтобы оказаться как можно дальше от дома, из которого по неизвестной причине исчезло счастье, но поселился вечный ненавистный лёд. Что мы натворили? Когда мы превратились из двух беззаветно преданных друг другу людей во врагов? От любви до ненависти один шаг. А я даже не заметила, как мы его шагнули…

Я видела, что муж затеял со мной игры в некое противостояние. Словно он специально проверял насколько хватит моего терпения. Чтобы по итогу бросить в лицо обидное вроде: «Я так и знал, что ты никогда меня не любила, Мира. Когда любят, то не бросают». Мои аргументы: если любят — не насилуют, если любят — не избивают, если любят — не унижают, до него словно не долетали. Как будто мой голос слышался исключительно мне, а до Геры доносилось лишь искажённое эхо. Он смотрел на меня, слушал, но видел и слышал совсем другое. Временами мне мерещилось, что кто-то специально оговорил меня перед мужем. Но кому могло быть выгодно разрушение нашей семьи? Его бывшим и отвергнутым подружкам? Так до встречи со мной он не встречался с девушками дольше недели. Информация с его слов, разумеется, но у меня не было оснований не верить. За всё время нашей семейной жизни не было случая, чтобы кто-то предъявил ему претензии в виде разбитого сердца или же преподнёс ребёнка в подоле.

Глава 15

Твоя свирель над тихим миром пела,

И голос смерти тайно вторил ей,

А я, безвольная томилась и пьянела

От сладостной жестокости твоей.

А. Ахматова, 1912

Сегодня впервые выпал снег, в кои-то веки зима календарная совпала с погодой за окном. Тётушка попросила кого-то из охраны разжечь камин, и мы весь день провели на первом этаже, с удовольствием греясь возле огня и наблюдая издалека за падением крупных снежинок. Суббота, но ни свет ни заря Гера уехал по работе. О чём не преминула поведать Мария Мстиславовна, стоило мне спуститься к завтраку. Со мной муж почти не разговаривал. Так, несколько фраз за день, которые разговором при всём желании назвать не получится.

— Что между вами происходит, Мира? — набравшись смелости она задала вопрос, на который я сама уже несколько месяцев искала ответ и по сей день так и не нашла.

— Если бы я знала…

— Хочешь совет? — совсем уж неожиданно прозвучало её предложение. Но тётя Маша не могла не заметить натянутости отношений между мной и племянником, особенно учитывая, что застарелые следы синяков я до сих пор скрывала под тональным кремом.

При всём при том я согласно кивнула. Ибо нуждалась в оценке со стороны, суждению которой смогла бы доверять.

— Ты знаешь, что я люблю вас обоих, и для меня ты такая же дочь, как и он — сын. Тем не менее…, — она сконфуженно замолчала, но всё равно выстрелила последующими словами, — уходи от него, Мира.

— Мм, а это точно совет, тётя?

Лично я всегда была убеждена, что семью надлежало хранить и беречь, трепетно заботиться, как о чём-то хрупком, что слишком легко поддавалось разрушению, но тяжело восстанавливалось, зачастую умирая навсегда.

— Он должен понять, что теряет, пока не стало поздно. Думаешь я не вижу и не понимаю, что ты хочешь сохранить семью любыми путями, Мира. Но сама знаешь, благими намерениями вымощена дорога в ад. Идя у него на поводу, ты делаешь только хуже.