Революция 1917 года глазами современников. Том 3 (Октябрь 1917 г. - январь 1918 г.)

К п. 6-му. Из 4-х союзных держав одна лишь Германия владеет колониями. Со стороны германской делегации в полном согласии с русскими предложениями к сему заявляется следующее: возврат насильственно захваченных во время войны колониальных территорий составляет существенную часть германских требований, от которых Германия ни в каком случае не может отказаться. Равным образом, германским намерениям соответствует русское требование немедленной очистки таких оккупированных противником территорий. Имея в виду природу колониальных территорий Германии, осуществление права на самоопределение, помимо раньше высказанных принципиальных соображений, в формах, предложенных русской делегацией, в настоящее время представляется практически невозможным. То обстоятельство, что в германских колониях туземцы, несмотря на величайшие затруднения и на невероятность победы в борьбе с противником, во много раз более сильным, пользующимся неограниченным подвозом по морю, в самых тяжелых положениях оставались верны до смерти германским друзьям, может служить доказательством их привязанности и их решимости непременно сохранить принадлежность к Германии, доказательством, своим значением и весом далеко превосходящим какое бы то ни было выражение народной воли.

Предложенные русской делегацией в связи с означенными шестью пунктами принципы хозяйственных отношений всецело одобряются делегациями союзных держав, всегда отрицавших всякое экономическое стеснение и усматривавших в восстановлении урегулированных хозяйственных отношений, отвечающих интересам вех причастных к войне народов, одно из важнейших условий для подготовки и выработки дружественных отношений между державами, ведущими в настоящее время войну».

По заслушании ноты от имени российской делегации Иоффе сделал следующее заявление:

«Заслушав ответ делегаций Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции на свое предложение, российская делегация с удовлетворением констатирует, что провозглашенные российской революцией принципы всеобщего демократического мира без аннексий восприняты народами четверного союза и что Германии и ее союзницам совершенно чужды планы каких-либо территориальных захватов и завоеваний, равно как стремления уничтожать или ограничивать политическую самостоятельность какого-либо народа. Признавая все огромное значение этого шага на пути к всеобщему миру, российская делегация не может, однако, не отметить, что признание принципа “мир без аннексий” в ответной декларации держав четверного союза находит себе существенное ограничение в пункте 3. Отказ от аннексии есть лишь логическое следствие более общего принципа самоопределения национальностей, то есть права каждой народности самостоятельно решать свою судьбу.

Право это существующими конституциями признается обыкновенно в весьма ограниченных размерах, если признается вообще. Поэтому ссылка на обычный конституционный путь как на средство осуществления названного права фактически уничтожает самый принцип. Отказываясь от применения права сильного по отношению к территориям, оккупированным во время настоящей войны, державы четверного союза дают в то же время всем противникам немедленного всеобщего мира основание утверждать, что право сильного после беспримерного кровопролития, тем не менее, сохраняется во всей неприкосновенности внутри каждого из договаривающихся государств в отношении мелких и подавленных наций. Война не может закончиться без того, чтобы попранные права этих наций не были восстановлены. Русская делегация по-прежнему настаивает на том, что эти нации должны в самом тексте мирного трактата, устанавливающего общий между всеми воюющими державами мир, получить на основах международного соглашения гарантии того, что их законные права будут ограждены. Историческая давность ни в коем случае не узаконяет насилия одного народа над другим, русская делегация с удовлетворением констатирует заключающееся в § 5 признание принципа “без контрибуции”.

Однако российская делегация считает необходимым отметить, что вознаграждение за содержание военнопленных, являясь одним из видов военных издержек, может на деле превратиться в скрытую контрибуцию.

Подтверждая, что международный факт должен быть результатом взаимного соглашения всех воюющих держав, российская делегация настаивает на том, что средства этого фонда должны быть употреблены на возмещение убытков частных лиц, пострадавших от военных действий. Российская делегация не видит противоречия с заявленными ею принципами в том, чтобы германские колонии, занятые войсками воюющих с Германией держав, были очищены этими войсками и было уничтожено введенное в них во время войны новое управление. Однако российская делегация указывает, что факт участия какого-либо народа в военных действиях отнюдь не может лишить его права отрытого волеизъявления.

Трудности, могущие возникнуть при проведении этого принципа в колониях, подлежат детальному обсуждению в специально созданных для этой цели комиссиях.