Революция 1917 года и борьба элит вокруг вопроса о сепаратном мире с Германией (1914–1918 гг.)

По мнению этой исследовательницы, отставка в июле 1916 г. твердого антантофила С.Д. Сазонова и появление на посту министра иностранных дел Б.В. Штюрмера, не имевшего такой репутации, привели руководство Антанты к убеждению «в необходимости дальнейшего упрочения связей с лидерами русской буржуазной оппозиции». Со своей стороны российские оппозиционеры с первых месяцев 1916 г. (т. е. ещё со времени назначения Штюрмера премьер-министром) делали основной упор на дискредитацию правительства преимущественно в области внешней политики. Одним из наиболее ярких примеров активной кампании оппозиции против Штюрмера, как раз и явились, по мнению Алексеевой, события, связанные с пребыванием Милюкова на Западе в августе – сентябре 1916 года. Официальная цель поездки Милюкова (чтение лекций в Кембридже), сточки зрения И.В. Алексеевой, являлась лишь прикрытием для его «секретной миссии». Руководитель Прогрессивного блока воспользовался приглашением прочесть лекции в Кембриджском университете, устроенным английским историком и литератором Бернардом Пэрсом, для «сбора в Англии, Франции и нейтральных странах порочащей сепаратные колебания правительства Николая II информации в целях полной дискредитации внешнеполитической линии последнего»[336].

Однако остаётся непонятным, зачем лидеру кадетов потребовалось публично дискредитировать внешнеполитическую линию «правительства Николая II». Ведь официально оно было твердо ориентировано на союз с Антантой и решительно отвергало возможность сепаратного мира.

Своё объяснение мотивов, двигавших Милюковым, предложил Ф.А. Гайда. По его мнению «клеветническая речь» лидера кадетов, произнесенная им 1 ноября, «открыла новую предвыборную кампанию»[337]. Для успеха в ней кадетам нужно было, как можно ярче, продемонстрировать свою враждебность власти, не порывая, при этом с существовавшей политической системой. В ситуации, «когда оппозиция должна была выбирать между необходимостью сохранить легальные методы борьбы и желанием не потерять политическую инициативу» её основным оружием становились «сознательная дискредитация и клевета». В этой связи основной целью поездки П.Н. Милюкова за границу в июле – сентябре 1916 года стал «сбор слухов» о попытках русского правительства пойти на сепаратный мир с Германией. Необходимая информация черпалась руководителем кадетской фракции из европейских газет и встреч с русской эмиграцией в Швейцарии[338].

Но ведь европейские газеты были доступны и в Петрограде. Что касается русских эмигрантов в Швейцарии, то в чём была необходимость получения слухов именно от них? Ведь немало эмигрантов из Российской империи проживало также в Англии и Франции. А с ними Милюков с этой целью не встречался. Да и вообще, неужели, чтобы получить материал для своих «клеветнических» утверждений, лидеру думской фракции было необходимо специально ехать в Швейцарию и, уподобившись детективу-любителю, проводить там собственное расследование? И в этом ли состояла суть его «секретной миссии», если таковая действительно имела место? Для ответа на эти вопросы следует проанализировать предысторию, ход и результаты поездки П.Н. Милюкова, начавшейся 18 июля 1916 года[339].

В своих воспоминаниях он написал, что приглашение посетить с лекциями Англию и, на обратном пути, Норвегию, принял во время весенней поездки того же года в Западную Европу в составе делегации Государственной думы. Больше всего его, якобы, привлекла возможность провести промежуток времени между выступлениями в Кембридже и Христиании в Швейцарии, «чтобы собрать из недоступных в России источников данные о таинственных сношениях германцев с русскими сферами по поводу заключению сепаратного мира»[340].

В качестве примера этих «таинственных сношений» Милюков назвал подробно описанную в историографии встречу А.Д. Протопопова с немецким предпринимателем Варбургом. (Она состоялась в Стокгольме в июне 1916 года)[341]. Только-только покинув российские пределы, кадетский лидер будто бы сразу же стал расспрашивать о ней русского посла в Швеции Неклюдова[342]. Однако, похоже, в данном случае маститого политика подвела память, ибо дальше он повествует о своей встрече с норвежским королем Гаконом. Между тем она, как точно известно, состоялась 7 (20) сентября 1916 г.[343], то есть на обратном пути Милюкова в Россию. Поэтому можно с уверенностью полагать, что и упомянутый разговор с Неклюдовым имел место в сентябре, очевидно в связи с сенсационным назначением Протопопова на пост управляющего МВД, а не в июле, когда тот ещё не имел никакого отношения к «сферам» (так оппозиционные политики иносказательно называли царскую чету и её ближайшее окружение).