Революция 1917 года

В Россию, на фронтах которой он уже побывал в 1915 году, Рид вернулся осенью 1917-го – и сразу оказался в центре революционных событий. Репортер говорил с промышленниками, генералами и министрами Временного правительства, с вождями большевиков, с вернувшимися из Нью-Йорка русскими анархистами и с простыми солдатами. Рид очень плохо знал русский язык и был вынужден пользоваться услугами переводчика или полагаться на знавших европейские языки собеседников. При этом вышедшая в 1919 году книга фактически точна в описаниях. Писал ее Рид уже в Нью-Йорке, вооруженный не только блокнотом, но и кипами газет, листовок и объявлений, часть из которых он приводит в качестве приложений.

Содержание

Вездесущий Рид успевал побывать в Зимнем дворце в последние часы пребывания там Временного правительства – и вернуться на съезд Советов в Смольный, где было объявлено о свержении прежней власти. На улицах Петрограда он увертывался от пуль, а под Царским Селом его едва не расстреляли революционные солдаты. Обо всем этом он пишет спокойно, по-деловому. Имя Сталина в тексте встречается лишь пару раз – в каких-то списках. Заметнее фигура Ленина, написавшего предисловие к американскому изданию («я от всей души рекомендую это сочинение рабочим всех стран»). Но Ленин скрывался в подполье или предпочитал кабинетную работу поездкам в горячие точки, так что чаще всего на страницах мелькает другой вождь большевизма – пламенный оратор Троцкий. Этим объясняется тот факт, что после очередного русскоязычного издания книги в 1929 году ее не переиздавали до 1950-х. Текст Рида был реабилитирован лишь после ХХ съезда КПСС.

Особенности

Рид, по его словам, «старался рассматривать события оком добросовестного летописца, заинтересованного в том, чтобы запечатлеть истину». Он не скрывает своих симпатий к большевикам и их союзникам, но не героизирует их – и не демонизирует их противников. Для того чтобы стать просто партийным агитатором, он слишком честный репортер. Даже считая победу большевиков закономерной, он не замалчивает сопровождавшее эту победу насилие. Например, Рид упоминает, что некоторые из защищавших Зимний дворец военнослужащих женского батальона смерти, сдавшись в плен, были изнасилованы выступавшими на стороне Советов солдатами. Впрочем, журналист обсуждает и сильно преувеличенные сообщения об этом в «буржуазной» прессе.

Цитата

«Мы пошли в город. У выхода из вокзала стояло двое солдат с винтовками и примкнутыми штыками. Их окружало до сотни торговцев, чиновников и студентов. Вся эта толпа набрасывалась на них с криками и бранью. Солдаты чувствовали себя неловко, как несправедливо наказанные дети.

Атаку вел высокий молодой человек в студенческой форме, с очень высокомерным выражением лица.

„Я думаю, вам ясно, – вызывающе говорил он, – что, поднимая оружие против своих братьев, вы становитесь орудием в руках разбойников и предателей“.

„Нет, братишка, – серьезно отвечал солдат, – не понимаете вы. Ведь на свете есть два класса: пролетариат и буржуазия. Так, что ли? Мы…“

„Знаю я эту глупую болтовню! – грубо оборвал его студент. – Темные мужики вроде вот тебя наслушались лозунгов, а кто это говорит и что это значит – это вам невдомек. Повторяешь, как попугай!..“ В толпе засмеялись… „Я сам марксист! Говорю тебе, что то, за что вы сражаетесь, – это не социализм. Это просто анархия, и выгодно это только немцам“.

„Ну да, я понимаю, – отвечал солдат. На лбу его выступил пот. – Вы, видно, человек ученый, а я ведь простой человек. Но только думается мне…“

„Ты, верно, думаешь, – презрительно перебил студент, – что Ленин – истинный друг пролетариата?“

„Да, думаю“, – отвечал солдат. Ему было очень тяжело.

„Хорошо, дружок! А знаешь ли ты, что Ленина прислали из Германии в запломбированном вагоне? Знаешь, что Ленин получает деньги от немцев?“

„Ну, этого я не знаю, – упрямо отвечал солдат. – Но мне кажется, Ленин говорит то самое, что мне хотелось бы слышать. И весь простой народ говорит так. Ведь есть два класса: буржуазия и пролетариат…“

‹…›

„…Я борюсь с большевиками потому, что они губят Россию и нашу свободную революцию. Что ты теперь скажешь?“

Солдат почесал затылок. „Ничего я не могу сказать! – его лицо было искажено умственным напряжением. – По-моему, дело ясное, только вот неученый я человек!.. Выходит словно бы так: есть два класса – пролетариат и буржуазия…“

„Опять ты с этой глупой формулой!“ – закричал студент.

„…только два класса, – упрямо продолжал солдат. – И кто не за один класс, тот, значит, за другой…“».

Старцев В. И. Штурм Зимнего: Документальный очерк. Л., 1987.

* * *