Революция

Но у вас не должно сложиться впечатление, что обоим было наплевать друг на друга. Вова любил. Это была его первая любовь. Все то, отчего отношения их подгнивали, он со своей стороны сделал для того, чтобы дистанцироваться и не мучать себя. Слишком жаждал встречи, хотя они были отнюдь не продуктивными на откровения. Возможно, он был слишком нерешительным. Но и Вера была не из смелых. И вот они так мыкались по своим уголкам, хотя, вроде бы даже хотели. Хотели, мечтали, но ничего — абсолютное ничего.

Спустя некоторое время после того, как надвигающаяся революция поменяла Вову, отношения их претерпели крах. Но важно отметить какие именно метаморфозы произошли с пареньком.

Вова сидел в метро и смотрел в потолок. Глаза почему-то слезились, а челюсть непонятно отвисла. Голову его посещали грустные мысли, и вдруг мурашками пробежало слово по его загривку. Опять это слово — но в голове Вовы оно прозвучало как в первый раз: громко и отрывисто. Тогда он понял, что мир рушится. В данный момент рушится. После революции будет мир иного свойства, иной структуры. В новом мире все все забудут. Так что он свободен. Свободен.

Но свободу Вова не обратил в свободу выбора. Она проявилась одномоментно и иначе.

Парень сидел и уныло ждал сообщения от Веры. Она не выходила в сеть несколько часов, резко прервав до того разговор на каком-то моменте обсуждения слушков, которые только-только выведала от других членов тусовки, на которую Вова не смог прийти по состоянию здоровья. Они там пили. Там было много парней. Все это пугало Вову — кишку вертело, он плакал, громко и больно пердел. Казалось, что с минуты на минуту станет еще хуже. Он закапывался в подушки и заглушал свои крики и следующие после них мысли осознания наличия бесчисленных бытовых дел, которые на него вдруг навалились. Но не особенно получалось. И тогда Вова набрал какую-то подругу Веры и спросил на прямую, где его девушка и с кем. Подруга ответила молниеносно и довольно грубо — сообщение Вовы оборвало и так плохой сон на случайной скамейке. Парень, услышав ответ, вскочил с кровати, в минуту оделся и вышел на встречу утру.

Шел недолго. Общага девушки была недалеко от дома.

Зашел во внутрь, перепрыгнул турникет, минуя проснувшуюся от внезапного шума вахту. Добежал до комнаты 320, выбил дверь и сделал шаг. На него смотрели две пары глаз. Испуганные и разочарованные лица. Вова не хотел убивать. В голову ударила моча. Он забежал в туалет, чтобы поссать. Достал свой член, подошел к раковине и вскользь заглянул в зеркало, в свои глаза. Улыбнулся, безумно подмигнул себе. Вышел обратно в комнату и помочился на голых людей. Они начали хлопать глазами, вскидывать руки. Открывали рты и туда сразу попадали капли пахучей концентрированной мочи. Вова радовался как ребенок и скалился как обезьяна. Время замедлилось и стало вязким. Любовников омывало большой бесконечной по своему ресурсу и мощи струей. С каждой этой удлиненной секундой в голове Вовы происходил маленький взрыв, который сопровождался совсем незаметными подергиваниями век.

За все время жизни Вова так и остался девственником. И это даже не метафорично — это очень грустно.

После того, как он обоссал Веру и ее случайного любовника по пьяни, одиноко слоняясь по улицам просыпающегося города, пытался подвести итог отношениям.

Вова давно хотел прекратить эту боль, но она и сейчас была жива. Особенно неприятно на душе становилось, когда паренек вспоминал свой давний сон. Тогда он понял, что мозг может мерзко издеваться над своим хозяином.