Революция

– Я видела… ту жуть из Арсенала. Отрубленные руки, кровь и все такое…

Я замолчала, вдруг сообразив, что от подробного рассказа мне будет только хуже.

– Ох, Грейс… – нахмурился Хейден. – Говорил же тебе, не думай об этом.

– Я и не думала. А это само пробралось ко мне в сон.

– Ты и в самом деле оправилась?

– Честное слово. Как ты считаешь, нашим нужно рассказать об этом?

Я по-прежнему обнимала Хейдена за шею, не желая размыкать рук.

– Возможно. Давай мы обсудим это завтра. А сейчас надо спать.

Его голос успокаивал меня не меньше, чем руки, гладившие меня по волосам.

– Давай спать, – согласилась я.

Приподняв голову от подушки, я поцеловала его в губы. Хейден ответил, и его нежный поцелуй обдал меня теплой волной, прогнав из тела остатки холода. Его язык мягко коснулся моего. Поцеловав меня еще раз, Хейден лег рядом:

– Все, Грейс. Спим.

Его поцелуй так меня взбудоражил, что прогнал весь сон.

– Люблю тебя, – добавил он.

Я знала, что никогда не устану слушать эти слова.

– И я люблю тебя, Хейден.

Он лежал, прижимаясь теплой грудью к моей спине. Я сосредоточилась на этом тепле, на его руках, обнимавших меня, и на ритмичном дыхании, что так приятно согревало мне затылок. В этом состоянии я заснула. Точнее, провалилась в сон без кошмаров и иных сновидений.

Когда я проснулась, в окно светило неяркое солнце. Тело согрелось. Я позволила себе еще немного понежиться в тепле и тишине. Глаз я не открывала, довольствуясь светом сквозь веки, и просто наслаждалась моментом.

Негромкое покашливание сообщило мне, что Хейден тоже проснулся.

– Доброе утро, – сонно пробубнил он.

– Доброе утро.

– Как спала? Я про вторую часть ночи.

– Превосходно, – ответила я, что было сущей правдой.

Наверное, усталость подарила мне сон.

– Рад слышать.

Мне вдруг захотелось весь день пролежать с Хейденом в постели. Желание, вспыхнувшее ночью, сохранялось и сейчас.

Но Хейден не дал мне взлелеять робкую надежду. Он быстро выбрался из теплой постели, потянулся, сцепив руки на затылке, затем грациозно прошествовал к комоду за одеждой. Мне оставалось лишь вздыхать, любоваться его телом и самой вставать.

– Нужно разыскать Кита с Даксом и заняться тем, что они не успели сделать, – сказал Хейден.

– Конечно, – согласилась я, прощаясь с робкой надеждой на тихий день в стенах хижины.

Хейден был слишком ответственным человеком, чтобы позволить себе такое.

Улыбнувшись мне, он поспешил в ванную. Я поймала себя на растущем эгоистическом желании, чтобы Хейден постоянно находился только со мной. Скользя глазами по стене, я увидела прибитую дощечку – подарок Джетта в тот праздничный вечер. Его рисунок глиной изображал три тощие фигурки: сам Джетт, Хейден и я. На сердце стало тепло. Я улыбнулась, вспоминая, как Джетт вручал нам подарок. Я надеялась увидеть мальчишку. Наша вчерашняя встреча прошла не лучшим образом. Конечно, мы возвращались с поля боя, впервые столкнувшись с войной. И все же…

Еще через пятнадцать минут, умытые и одетые, мы с Хейденом шли в столовую. Все пожары успели погаснуть, хотя в воздухе еще оставался слабый запах дыма. Наверное, от пепла. Я обрадовалась, увидев пять-шесть человек, занятых ремонтом башни. Их успехи пока были весьма скромными, но вселяли надежду на ее спасение.

Нас встретил полупустой зал. Мейзи, стоявшая на раздаче, выглядела дерганой и не вполне оправившейся после вчерашнего. Она едва кивнула нам с Хейденом. Взяв тарелки, мы остановились, решая, где бы пристроиться. Вопрос решился сам собой: вскоре мы услышали излишне громкий голос.

– Говорю тебе, дружище: я тебя прекрасно слышу, – на весь зал утверждал Дакс.

Хейден вполголоса выругался, с беспокойством посмотрел на меня и поспешил на звук. Кроме Дакса, за столом сидели Кит и Докк.

– Доброе утро, ребята! – крикнул Дакс, заставив Кита и Докка поморщиться.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался с нами Докк.

– Привет, ребята, – бросил нам Кит.

– Всем доброе утро, – сказала я, усаживаясь рядом с Хейденом. – Дакс, ты по-прежнему плохо слышишь?

– Что?

Мне не оставалось ничего иного, как выпучить глаза и засмеяться. Мы принялись за еду. Дакс открыл рот, чтобы проорать очередную фразу, но Кит легонько ущипнул его за руку:

– Помолчи лучше… Да, Грейс, со слухом у него по-прежнему погано. Сегодня он вроде слышит чуть получше, но радоваться пока рано.

Хейден скептически посмотрел на Дакса.

– К нему вернется нормальный слух? – спросил он Докка.

Дакс щурился на нас, догадываясь, что мы говорим о нем, но не улавливая слов.

– Хватит говорить обо мне разные гадости, – прогремел он.

– Думаю, что вернется, – со своей всегдашней врачебной невозмутимостью ответил Докк. – Правое ухо пострадало сильнее левого. Сегодня он слышит чуточку лучше, чем вчера, хотя сам вряд ли это замечает.

– Хорошая новость, – подхватила я.

Оглохший Дакс выглядел довольно забавно, но мне совсем не хотелось, чтобы он таким и остался.