Революция Гайдара

А. К.: Не нужен был прагматик, нужен был политик, демократ, либерал. А Каданников, конечно, прагматик.

А. Ш.: В ноябре различными фракциями уже стали выдвигаться кандидаты. Выяснилось, что среди кандидатов Гайдар, Черномырдин, Шумейко, Скоков, Каданников. Гайдар собрал вице-премьеров, которые были выдвинуты, то есть Шумейко и Черномырдина. Съезд уже шел. И говорит: «Ребята, если меня не утверждают, — рассказываю со слов Черномырдина, — то вы должны снять свои кандидатуры. Мы ж команда». На что Черномырдин (с его же слов) возразил: «Ну, если мы одна команда и один из нас может стать премьером, что ж нам отказываться тогда? Надо, наоборот, делать ставку на того, у кого больше голосов в первом туре, объединять голоса».

Егору идея не понравилась, тем более что Степаныч действительно был более проходной кандидат. Каданников в этом случае для Егора был лучше, потому что его предполагалось нанять (правда, как потом выяснилось, ему никто не сказал, что он нанимается командой реформаторов, он это понял, стоя на трибуне). В итоге схема Егора была жесткой. Борис Николаевич должен понять, что единственный «его» кандидат — это Гайдар. Если не Гайдар, то к едреной матери весь Верховный Совет и съезд нужно разогнать. Хотя у меня лично (да я уверен, не только у меня в нашей команде) особого желания начать эту конфронтацию не было, поскольку можно было реализовать другой сценарий. Но тогда начался следующий этап этой истории. Когда Гайдара не утвердили, Б. Н. готов уже был распустить съезд. Депутаты чуть ли не всем миром встречались и с патриархом, и с Зорькиным⁷¹ и прочее.

А. К.: В какой-то степени роспуск мог предотвратить 1993 год.

А. Ш.: Так сказать, «предотвратить» октябрь 1993-го, потому что он состоялся бы в декабре 1992-го.

А. К.: Депутаты еще были не готовы к вооруженному противостоянию. И, скорее всего, жертв бы не было или их было бы значительно меньше.

А. Ш.: Так или иначе, но Черномырдина утвердили премьером, и примирение состоялось. Другое дело, в какой форме и надолго ли. Как выяснилось, ненадолго.

Черномырдин, конечно, не Гайдар. Он человек другой закалки и формации. И, безусловно, вставали вопросы, будет ли он двигаться с реформами так же быстро, как Гайдар. Но это была не проблема Черномырдина, это была проблема Ельцина. Черномырдин был готов подстроиться и двигать реформу. Были, конечно, паузы, октябрь 1993 года и выборы в первую Госдуму, 1994 год, когда чеченская война началась.

Между Гайдаром и Черномырдиным

А. К.: В 1997 году, когда все войны и паузы прекратились, Черномырдин отнюдь не был тормозом реформ. Я тогда думал, что мы так резво движемся, потому что в правительстве есть Чубайс, Немцов, я, Уринсон⁷², Сысуев⁷³ и т. д. Но сейчас я понимаю, что без ЧВСа этого движения бы не было…

А. Ш.: Поначалу ЧВС был настроен резко. Он мне объяснил почему: «Я бы всех вас из правительства убрал, но, после того как Гайдар порекомендовал мне сделать именно так, за исключением Чубайса и Салтыкова⁷⁴, я решил погодить с этим решением. Если Гайдар не хочет, чтобы, скажем, ты был в моем правительстве, ну тогда поработай, я еще посмотрю — чего ты стоишь. Я сначала думал, вы одна команда, а оказывается, у вас такие сложные отношения».

А. К.: У тебя к тому моменту с Гайдаром были непростые отношения?

А. Ш.: У меня с Егором стали непростые отношения. После этого разговора с Виктором Степановичем я поехал к Гайдару и спросил его в лоб: «Егор, правда, что ты сказал, что лучше и меня убрать, и всех убрать, кроме Чубайса и Салтыкова?» Он говорит: «Правда». Я говорю: «А мотивация?» — «Чем меньше нас там будет, тем быстрее они обосрутся, и мы опять вернемся». — «А Чубайс с Салтыковым зачем?» — «Ну, кто-то должен там все-таки следить за тем, что происходит».

А. К.: Получается, что ты с Гайдаром поругался…

А. Ш.: Поругался, сказав, что он, мягко говоря, не прав. «Всех на хер из правительства» — это крайний, но возможный вариант. Но надо было сесть, поговорить хотя бы и решить, что у нас тактика вот такая, что мы все дружно подаем заявление, из этого делаем некую политическую акцию. А когда этого не взяли, другого взяли, Петя написал заявление, остальные сидят ждут, а Гайдар их тайком всех сдает, не поставив даже в известность о такой своей позиции, то это как называется?

Я что предпринял? Я Борю Федорова пробил министром финансов (на свою голову) и Глазьева⁷⁵ — сменщиком Авена. Просто по принципу, что надо срочно сделать все, чтобы преемственность была в финансовой области, и т. д. Когда Черномырдин начал со мной советоваться, кого вместо Гайдара на министра финансов, я сказал — Борю Федорова. Только что мы его назначили во Всемирный банк директором. Я его вызвал и говорю: «Боря, нужно срочно спасать страну. Министром финансов пойдешь?» Боря: «Я уже был министром финансов, это шарашкина контора». Я говорю: «Сейчас это же другое дело: Союза-то нет. Теперь наш Минфин — главный». Согласился, взяли. Через полгода Боря на меня положил с прибором…