Революция и флот. Балтийский флот в 1917–1918 гг.

Так обстояло дело с погонами. Второй вопрос — о кондукторах и сверхсрочнослужащих — был гораздо серьёзнее. С их уходом флот лишался своей главной технической силы, а они между тем выбрасывались на улицу, без всяких средств к жизни; в большинстве же случаев это были многосемейные люди. Все они долголетней практикой приобретали огромный опыт и являлись лучшими помощниками офицеров по всем отраслям техники. Упразднением этих корпораций был нанесён непоправимый вред боеспособности флота: он оказался без главных специалистов.

Агитация против кондукторов и сверхсрочнослужащих велась очень упорно. Она была основана на том обвинении, что при прежнем режиме они играли роль «жандармских и полицейских агентов», так как обо всем доносили по начальству. Подобная агитация имела огромный успех, и жизнь этих бедных людей на кораблях, в особенности на больших, прямо висела на волоске. Никто, кроме офицеров, за них не заступался; меньше же всего в этом отношении сделал командующий флотом, хотя, казалось, кому, как не ему, было важно не допустить проведения такой меры. Заступничество офицеров имело, конечно, скорее отрицательный, чем положительный, результат. Командующий флотом, с такой же лёгкостью, как снял погоны, издал приказ и об уничтожении этих корпораций.

В числе других революционных реформ Временного правительства нельзя не отметить ещё признания им переименования командами своих кораблей.

От самого зарождения нашего флота с наречением имён кораблям была связана особая традиция. Имена давались обыкновенно в честь верховных вождей флота, в честь его героев, в память былых побед и Святых, в дни которых были одержаны эти победы. Когда корабль за старостью кончал свою службу, погибал в бою или при крушении, то его именем назывался какой-либо из вновь строившихся кораблей.

Таким образом, славные имена не терялись, а переходили из поколения в поколение, и каждый корабль имел своё прошлое, свою историю. Со старым именем в молодой корабль как бы вселялась душа его предшественника; к нему переходили его былые заветы и традиции. Его экипаж гордился делами своих предков и старался в свою очередь поддержать их славу, вплести новые лавры в их венок.

Имя корабля всегда было дорого для личного состава. С военно–воспитательной точки зрения это имело огромное значение.

Когда вспыхнула революция, команды под влиянием всеобщего угара принялись переименовывать свои корабли на революционно–демократический лад. В большинстве это коснулось тех кораблей, которые носили имена императоров или императорские титулы.

Так, линейный корабль «Император Павел I» был переименован в «Республику» и маститый «Цесаревич» — в «Гражданина».

В этом отношении особенно старался «красный» Кронштадт. Старый линейный корабль «Император Александр II», некогда — гордость России, принимавший участие в подавлении мятежа на острове Крит, получил название «Заря Свободы»; учебное судно «Рында», представитель ещё парусного флота, совершившее не одно кругосветное плавание, превратилось в «Освободителя».

Немного позже совершенно новый эскадренный миноносец «Владимир» был назван «Свободой», а учебное судно «Двина» стало опять «Памятью Азова»: это имя было отнято у него за бунт в 1906 году, во время которого команда перебила офицеров.

Не миновал той же участи и Черноморский флот. Новым линейным кораблям были даны следующие названия: «Императору Николаю I» — «Демократия», «Императрице Екатерине Великой» — «Свободная Россия» и «Императору Александру III» — «Воля». Мне лично пришлось наблюдать в Цусимском бою гибель предшественника последнего из этих кораблей. Весь разбитый японскими снарядами, без труб и в дыму непрерывного пожара, он шёл во главе эскадры вместо выбывшего из строя флагманского броненосца «Суворов». Его минуты были сочтены; он кренился всё больше и больше. Но перед тем как совсем уже перевернуться, «Император Александр III» послал противнику ещё один, последний залп. С него не спасся ни один человек.

Линейный корабль «Пантелеймон» и крейсер «Кагул» получили прежние названия — «Князь Потёмкин Таврический» и «Очаков», которых они лишились за бунт в 1905 году. Однако вскоре первый был опять переименован, на этот раз уже в «Борца за свободу». Имя «великолепного князя Тавриды» было сочтено недемократичным.