Революция консерваторов. Война миров

На самом деле единообразия нет как в будущем человека, так и в будущем стран и в подходах стран к своему будущему. Если бы это единообразие существовало, оно должно было бы в первую очередь привести к созданию некоего единого языка, на котором бы все общались. Притом этот единый язык быстро вытеснил бы все остальные. И не надо говорить, что эту функцию выполняет английский. Да, он используется для международного общения, но при этом не заменяет языки других стран полностью. Люди все равно продолжают общаться на своих родных наречиях, хотя при этом знают несколько иностранных.

Уничтожение многообразия крайне опасно — многие страшные режимы XX века как раз и были построены на этом уничтожении, на унификации. Мол, что притворяться — люди же все одинаковы, и можно по крайней мере выделить или вывести породу людей, которые будут идеальными. Но на самом-то деле люди очень разные. И страны, в которых они живут, — тоже разные. Поэтому, для того чтобы понимать, куда идет человечество и что будет с устройством той или иной страны, необходимо принимать в расчет национальную психологию, которая строится на культуре, выбранной тем или иным народом, обращать внимание на количество народов, проживающих на одной территории, на систему их взаимоотношений, на сложное противоборство.

Часть стран, вызрев под зонтиком демократии, отторгают ее. Демократическая оболочка слетает, как шелуха, и уступает место обновленным версиям тех, казалось бы, устаревших и забытых форм государственного устройства, которые естественны для народов, проживающих на этих территориях, и наиболее точно соответствуют национальным характерам. Однако это происходит отнюдь не везде. Не будем обобщать. В других странах идут совсем иные процессы. Почему? Да опять-таки потому, что единый процесс невозможен. Разные люди, разная психология, разный путь. Если угодно, совершенно иначе развита система отношений внутри того или иного народа.

Ведь не случайно возникновение «Исламского государства». Эта организация принципиально отличается от всех, что действовали до нее. Это уже не какой-то разрозненный набор террористических групп — это реальная идеология Халифата. То есть эти люди чувствуют, что для них гораздо комфортней жить именно в устройстве Халифата и по его законам.

При этом радикальный ислам говорит: «Люди, все, что предлагает вам современная цивилизация, — чушь. Что хорошего? Мало того, посмотрите — когда им кажется, что в странах, которые им не нравятся, демократия недостаточно демократична, они идут на них войной. Но приходя в эти страны, они не приносят мира. Они разделяют мусульман на шиитов и суннитов и пытаются стравить их между собой, говоря, что одни — хорошие, а другие — плохие. И, придя в 2001 году в Афганистан, чуть позже — в Ирак, что хорошего они принесли? Что хорошего получил народ Афганистана и народ Ирака?» И ответа на этот вопрос нет.

Вы можете спросить: а что, когда Советский Союз воевал в Афганистане, лучше было? Но, как выясняется, Советский Союз был настолько лучше, что до сих пор о «шурави» вспоминают в Афганистане с нежностью и теплотой. А во всех странах, куда американцы приходили, чтобы принести демократию и избавить население от очередного кровавого диктатора или террористического режима, в результате их вмешательства было убито больше людей, чем кровавому диктатору могло привидеться в самом страшном сне.

Пойдем дальше. Египет — сейчас он по большому счету возвращается во времена, которые можно назвать фараоновскими, пусть и с большой долей условности. Потому что мы, конечно, хорошо понимаем, что население Древнего Египта не имеет ни малейшего отношения к Египту современному, кроме, наверное, несчастных коптов, которые сохранились как народ с тех времен. Но в подавляющем большинстве египтяне — это те же арабы, так что и идеи Халифата им, по всей видимости, близки, хоть и с некоторыми местными особенностями. В любом случае знаменитая фраза генерала ас-Сиси о том, что в Египте четыре тысячи лет не было демократии и, даст бог, еще четыре тысячи лет не будет, объясняет многое.

Рядом — Турция, где, как мы уже говорили, Эрдоган возвращается к султанату. Это не значит, что все турецкие граждане, проживающие на территории страны, этого хотят, нет. Но тенденция хорошо заметна.

Рядом — Африка, где де-факто племенные вожди все определяют. Страны, пережившие тяжелое колониальное прошлое. Оказавшиеся также под существенным влиянием ислама, причем ислам здесь оказался замешан на местных, очень специфических верованиях. Как, впрочем, и местное христианство — иначе не существовала бы одна из самых страшных террористических организаций на планете — «Господня армия сопротивления», в которой воюют малолетние дети.