Революция, которую мы ждали

Когда я встретился с Ичазо в Чили, он сказал мне вдруг: «Моё время — твое». Я ответил: «Я не собираюсь тебя пропагандировать». Он продолжал: «Я знаю, что благодаря тебе этой темой заинтересуется много людей, поэтому на мне лежит большая ответственность, и я должен обучить тебя как можно лучше, — ты можешь спрашивать о чём хочешь, а я передам тебе все, что смогу». С ним мы провели три очень интенсивных месяца, по прошествии которых я спросил его: «Могу ли я стать твоим учеником, притом что считаю тебя лжецом и манипулятором?» Он улыбнулся и ответил: «Отдай должное своим подозрениям, потому что в прошлом тебя обманывали, но ты увидишь: это научный путь, где не требуется много почитания. Просто работай сам и дай работать мне». И напоследок он сказал: «Ты узнаешь ответы на все вопросы по плодам своего труда, а они проявятся очень скоро, потому что я сделаю тебе необычное предложение, это будет нашей тайной: ты отправишься в пустыню». Он пообещал отправить меня в следующем году на сорок дней в пустыню Атакама, говоря, что за эти сорок дней я найду то, что искал всю жизнь. И когда я его спросил: «Разве кто-то может обещать просветление?» — он ответил: «Некоторые люди иногда могут», и я решил, что несмотря на недоверие, которое я испытывал к этому человеку, стоит принять его на какое-то время, как рабочую гипотезу. «Воспользуюсь-ка этим», — подумал я. Это был для меня глубокий духовный опыт, это было началом духовной жизни. Я находился в поиске уже много лет, был учеником Судзуки, практиковал дзен-медитации… но пока ещё моя голова не доставала до небес. И тогда со мной случилось то, что в христианстве называется моментом просветления, который свидетельствует не об окончании пути, а о его начале. А поскольку Ичазо знал, что потом придет Тёмная ночь души, он сказал мне: «Все это тебе даётся в кредит, потом придется зарабатывать самому». И случилось именно так. Долгое время я чувствовал духовное пробуждение — как бы родился заново, вышел на другой уровень понимания, а значит, нашел внутреннего учителя. Зачем эннеаграмма человеку, с которым произошло что-то подобное? Разве ему интересно знать человеческие типы? Ичазо сказал мне однажды: «Я передам тебе свою специальность». Через некоторое время, после пребывания в пустыне, я полюбопытствовал: «Как ты передашь мне свою специальность — эннеаграмму?» — «Так и передам». — «Но мы не можем часто видеться, и моё пребывание здесь, в Арике[16], уже заканчивается». — «Не переживай, ты получишь ключ». И вот в один прекрасный день я начал узнавать характеры людей, с которыми встречался на улице. Сейчас я не могу этого делать, но тогда был момент экзальтированного знания, как распознают стили живописи или музыки. И оттуда происходит эта психология эннеатипов, которая сделалась такой известной. Ичазо никогда не писал: «Тип единица такой, а тип тройка — сякой». Он даже не считал их по номерам, он называл их чудовищно некрасивыми именами. Четвертый эннеатип назывался «Меланхолическое Эго», пятый — «Скупое Эго» и т. д. Я дал им более нейтральные названия, с которыми они и распространились по миру.

В 1971 году я начал работать в Беркли с группой, для которой я составил описания типов Эго, и все, кто потом начали обучать эннеаграмме в США, были из моей первой группы в Беркли. Когда я подготовил эти описания, стало возможным на их основе проводить диагностику. Раньше характер определял только Ичазо, и мы никогда не знали, как он это делал, как он понимал, что этот — единица, а другой — четверка. Не существовало списка черт характера и их основных особенностей. Потом, начиная с моих курсов, произошло некоторое оживление в обществе, многие начали учиться у меня и не смогли держать язык за зубами. Все члены моей группы подписали письменное обязательство свои знания применять для личных целей и не распространять их, но очень немногие смогли сдержать слово. Ичазо говорил об искушении мастерством: когда у человека есть в руках могучий инструмент, он сам чувствует свою силу, опираясь на него. То же самое происходит с теми, кто организует сессии с психоделическими веществами: давая другому человеку очень интенсивный опыт, ты чувствуешь свою власть над ним, есть люди, для которых это преимущество в силе очень вредно. Таким образом произошла вульгаризация и сильная коммерциализация эннеаграммы в американском мире. Мало того, меня хотели вычеркнуть из истории. Иногда дают ссылку внизу страницы, указывая меня как человека, который распространил эту информацию, но, как правило, меня не упоминают в библиографии. Иногда меня называют тем, кто привнёс эту информацию в современную культуру, большинству известно о том, что я был частью группы в Арике, но люди даже не подозревают, что я получил специальные знания непосредственно от Ичазо.