Революция Крови

— Устранить, — меланхолично предложил шайн. — Можно сейчас. Я могу.

Мне начинало казаться, что я нахожусь не в кругу друзей. Резко встав, я отпихнул кресло к углу стола так, чтобы оно частично блокировало ближайший выход из–за него. Теперь, чтобы добраться до меня, чужаку потребовалось бы перепрыгнуть стол и пространство за ним, то есть добрых три метра. Оружия при нем я не видел, и почему–то не сомневался, что он предпочтет сделать работу голыми руками. Маркус сдал свой пистолет на входе. У протектора, возможно, имелось что–то стреляющее в ящиках стола, но людей я не слишком опасался.

Брайсворт никак не отреагировал на мои телодвижения. Сейчас его интересовал лишь диалог с шайном, и речь шла о каких–то разногласиях, не ограничивающихся сегодняшним днем.

— А ты вообще знаешь какие–нибудь другие способы решения вопросов? — агрессивно поинтересовался протектор у того, кем предположительно был наделен своей властью. — Может, хватит превращать любое обсуждение в кровавую баню?

— Никто никого устранять не будет, — спокойно вмешался в разговор Маркус. — Я его привел, он уйдет со мной.

Несмотря на благие намерения обоих землян, у меня не было уверенности в том, что когда пришелец начнет действовать, они смогут оказать мне хоть какую–то помощь. Шайн, однако, не двигался с места, задумчиво разглядывая меня, как профессор энтомологии, наверное, смотрит на слегка необычного с виду таракана, гадая, обнаружил ли он новый вид, или просто дефектную особь.

Убедившись, что слова гиганта не повлекут немедленного начала боевых действий, протектор вдруг решил перейти к представлениям:

— Господа, это Тим, один из безумных эльфов, с которыми я вынужден общаться. Почему Тим? Ну, так назвал его Первый, нужно же было к нему как–то обращаться. Своих имен они не сообщают. Очевидно, это ниже их достоинства.

Пара десятков тысяч историков и политологов отдала бы правую руку, чтобы услышать эти несколько фраз. У меня же разговоры об инопланетниках и насилии почему–то вызвали полузабытые воспоминания.

***

Сингапурский университет

Факультет политологии, 1–й курс

143–й год Реформации

Профессор ксеносоциологии Шииив Ксаанатр был ганьшийцем, что привлекало к его лекциям массу студентов, в том числе и с негуманитарных факультетов. В университете он оказался единственным преподавателем–инопланетником, специализирующимся не на естественных науках, и одним из десятка тех, кому позволялось работать в земных учебных заведениях. Вводная лекция не обещала быть чрезмерно интересной, но все знали, как важно проявить себя на первом занятии, чтобы попасть в элитную группу тех, кто будет заниматься с ученым до конца семестра.

Выглядело светило практически как любой другой профессор с местными корнями. Нарочито поношенный пиджак с неподдающимся описанию орнаментом, серые брюки свободного покроя, даже старомодный кожаный портфель на застежке. Среднего по земным меркам роста, среднего телосложения, с темными волосами. Две руки, две ноги, и определенно по пять пальцев на каждой. Наверное, чтобы доказать это, профессор носил открытые сандалии. Отличали мэтра Ксаанатра лишь глаза — пожалуй, слишком большие для землянина столь невзрачной внешности, а главное — пронзительно–бирюзовые до такой степени, что становилось понятно — подобного эффекта не достичь никакими линзами.

На новоингле профессор говорил мягким негромким голосом, с едва заметным акцентом, почему–то напоминающим тот, с которым общались жители протектората.

— Меня зовут профессор Шииив Ксаанатр, — ученый едва заметно улыбнулся. — Впрочем, это вы знаете, поскольку иначе не пришли бы сюда, да ещё и в таком количестве. Вы те, кто хочет знать о том, что находится за пределами вашего мира. Более ста лет назад перед вами открыли врата во вселенную, и земляне хлынули в них, как бурный поток. Но вселенная была заселена и до вас. Сотни цивилизаций возникли и развились без вашего влияния. Многие из них получили доступ к технологиям шайнов и смогли перемещаться в космосе задолго до вашей Реформации.

Но вы единственные, кому шайны построили ковчеги. Вы единственные, кто стал агрессивно колонизировать миры, находящиеся в других концах галактики. Более шестидесяти планет в настоящее время заняты выходцами с Земли. Анакалийцы, вторая по распространенности раса, оккупировала лишь десяток солнечных систем, причем все они расположены в их секторе галактики. А ведь анакалийцы вышли в космос более чем на пятьдесят лет раньше землян.

Напористость жителей вашей планеты, то место, которое она заняла в звездном сообществе, вызывают у вас ощущение собственной исключительности. За ним возникает чувство превосходства по отношению к остальным мирам, а за этим чувством — неуважение к чужим культурами и традициям, жажда дальнейших захватов, доминирования в среде развитых цивилизаций и навязывания им своих взглядов и интересов.

Аудитория несколько смущенно, но недовольно загудела, несколько человек направились к выходу. Профессор взмахнул рукой, восстанавливая порядок: