Революция. От битвы на реке Бойн до Ватерлоо

После победы при Аустерлице Наполеон с триумфом вернулся в Париж. Он провозгласил королем Неаполя своего брата Жозефа; другой брат, Луи, стал королем Голландии. А заклятый враг Бонапарта Уильям Питт находился при смерти. Личный секретарь Питта Уильям Дакр Адамс позднее писал, что глаза министра были «почти безжизненными», а голос – «глухим»; его рвало от любой еды, кроме сырого яйца с бренди. В разговоре со своим врачом сэром Уолтером Фаркухаром он однажды сказал: «Во время беседы о важном деле я вдруг почувствовал, словно меня разрубили пополам». Виной тому могли быть его печень, почки или желудок.

В январе 1806 года, лежа на смертном одре, порой он бормотал «Правильно! Правильно!», словно слушая дебаты в палате общин. По разным источникам, вечером 22 января он воскликнул: «Как я люблю свою страну!» или «Как я покину свою страну?». Ранним утром следующего дня он умер; ему было сорок шесть лет. Двадцать пять лет он был путеводной звездой Вестминстера. Теперь звезда угасла, и, как сказал Фокс, «чего-то стало не хватать в этом мире».

Группа политиков, известная под названием «друзья мистера Питта», пребывала в замешательстве; все они были компетентными людьми, однако среди них не было ни одного, кто мог бы стать новым лидером, и, когда король спросил оставшихся министров, продолжат ли они службу при новом руководстве, они ответили отрицательно. Они не считали возможным, чтобы кто-то из них взялся руководить остальными. Когда король понял, что они не смогут сформировать новое правительство, он обратился к Уильяму Гренвилю, видя в нем возможного кандидата на пост. Отец Гренвиля когда-то был первым министром, а сам он, приходясь двоюродным братом Питту, служил министром иностранных дел. Он, несомненно, имел большой политический вес, однако его нельзя было назвать питтовцем, он даже близко не был похож на покойного.

Гренвиль, в свою очередь, обратился к Чарльзу Джеймсу Фоксу и его сторонникам-вигам. В итоге правительство, которое было сформировано, не без сарказма называли «правительством всех талантов» (The Ministry of All Talents). Фокс занял пост министра иностранных дел. Те, кого тогда называли гренвильцы, фоксийцы, уиндхемцы, лэнсдаунцы, сидмутцы и эддингтонцы, также вступили в новое правительство. Это свидетельствовало о том, что виги в рамках своей политики отдавали должное роли личности в большой игре Вестминстера. Сам Гренвиль решился возглавить коалиционное правительство, направляя и предостерегая при этом различных независимых министров. Его должность нельзя было назвать стабильной, а его правительство просуществовало немногим больше года. Ярый виг Джон Кэм Хобхаус писал: «Ненависть, которую вызывала эта коалиция, оказалась сильнее их непродолжительной власти». Членов правительства обвиняли в кумовстве и коррупции, в итоге нападки слились в крайне многозначное понятие «злоупотребление служебным положением». У вигов выдался не лучший год.

Фоксу предстояло ускорить проведение переговоров с Бонапартом и его представителями. В свое время именно Фокс воспевал революцию и рьяно отстаивал французские идеалы даже после того, как от них отступились самые преданные сторонники. Однако теперь он оказался в неудобном положении, осознав, что его давний герой Наполеон Бонапарт был столь же вероломным и опасным политиком, как и все прочие. Безуспешные переговоры с французским министром иностранных дел Талейраном убедили Фокса в том, что достичь мира будет не так просто. Французы по-прежнему проводили политику агрессии и континентальных завоеваний. В разговоре со своим племянником лордом Холландом Фокс заявил: «Их уклончивое и неискреннее поведение наводит на мысли о том, что они ведут нечестную игру». Тем не менее некоторые полагали, что Фокс, в прошлом ярый франкофил, все же заключит мир с Францией на любых условиях; молодой Пальмерстон[231] писал: «Не понимаю, как в настоящий момент мир может принести нам хоть что-то, кроме бесчестия и поражения». Фоксу не пришлось долго мучиться от тревог и разочарований – осенью 1806 года он умер.

Упорство Наполеона было вполне объяснимо. В начале августа 1806 года некоторые княжества и королевства Южной Германии официально отделились от Священной Римской империи, существование которой подошло к долгожданному концу, и приняли покровительство Наполеона, признав его главой их новой конфедерации. Через месяц после смерти Фокса, в октябре 1806 года, войска Наполеона выдвинулись к границам Пруссии и в битве при Йене нанесли прусской армии сокрушительное поражение. Когда-то пруссаки славились отличной выучкой и грозным командованием, однако со временем их стройная система субординации дала трещину, они растеряли былое военное мастерство и утратили мобильность. Заветы Фридриха Великого были попраны. Гегель считал эту битву «концом истории», имея в виду гибель государств, которую он предвидел в свете имперских амбиций Наполеона.