Революция Разрушения

Как только я вылез снова на лестницу, лифт поехал вверх. Спасибо судьбе, что это не произошло на десять секунд ранее.

Глава 8

Когда я спустился вниз, Лилию уже забрала скорая. И как у них машин хватает…

Только вот я знал, что её не спасут. Пуля пролетела насквозь – и посередине.

Надо было решить, что делать с теми, кто остался на крыше. Но, для начала, я забежал в другой подъезд, откуда вышла бабушка.

Тут была такая же сетка.

Где-то наверху было слышно разговор мужчин. Но из-за многократного эхо разобрать речь не получилось.

Я медленно поднимался по ступенькам, стараясь как можно меньше шаркать. Уже на пятом этаже стало слышно их речь.

– Чё нам стоять под крышей?

Ответ был невнятный.

– Где он, я его не вижу!

Я поднялся ещё на этаж выше, где стоял лифт. Нажал на кнопку, не заходя внутрь – он двинулся наверх.

Наступая только на носки, я бежал со скоростью подъёма лифта.

– Встреть его.

Это было то, на что я рассчитывал.

– Привет, – сказал один из них, когда двери лифта раскрылись, направив дуло в пустоту.

– Привет, – ответил я, стреляя с лестницы.

Ещё один причастный к смерти Лилии отправился на небеса.

– Чёрт! – послышалось сверху.

Я осторожно поднялся и нажал на кнопку с циферкой 4. Хоть бы не заглючил…

Я не знаю, откуда появилась эта паническая мысль, но она не подтвердилась.

Лифт поехал вниз, я стал на следующий пролёт.

Мы вдвоём оказались по разные стороны сетки. Я с пулемётом и он – с автоматом и полным обмундированием.

– И чё теперь? Сетка сильно мелкая.

– Видно, что вы оружие недавно получили.

Обращаться с ним не умеете.

Приставив пулемёт к сетке, я нажал на курок. Понеслась очередь.

Первый патрон пробивает первую сетку. Остальные прилетают примерно в одну точку во второй сетке. Хотя бы несколько из них должны были пролететь сквозь две дырки и попасть ему по ноге.

Так и случилось. Он упал, скорчившись от боли и хватаясь за ногу.

Оставалось надеяться, что в подъезде их было двое.

Я подбежал к парню, который уже выпустил оружие из рук. Приподняв стекло шлема, я приставил пистолет ко лбу.

– Дёрнешься – нажму. Встань!

Он повиновался. Я снял шлем и бронежилет, надев их на себя.

– Умничка, послушный ребёнок, – наградив его улыбкой, я спросил – Сколько их наверху?

Он молчал.

– Хочешь, чтобы твои мозги вылетели наружу?

– Так ты же всё равно меня убъёшь, – выдавил он. – Вы бессердечные, не любите и не жалеете свой народ.

Это была скользкая тема для меня, и он мог меня заговорить. Поэтому я, не отрицая сказанного, выбросил его оружие, перебросив через сетку, и полез по лестнице наверх.

Люк был открыт. Я второй раз за сегодня выставил голову.

На меня навели пистолет, но не выстрелили. Не узнали.

– Нет его?

Мои руки дрожали от страха. Я покачал головой, чтобы он не спалиться по голосу.

Он убрал прицел с меня и отвернулся, смотря на другие люки.

– ЭТО ОН!! – донеслось из подъезда.

Надо было убить его, но поздно.

Послышались автоматные очереди. Я положил двух – снайпера и того, кто меня ложно принял за своего.

Другой рукой я взял пистолет и убил парня на лестнице. Сам виноват.

На крыше больше никого не было видно. Я вылез в полный рост.

– Эй! Давай по-честному, без оружия?

Он вскинул руки.

– А если я умру?

Почему-то ни один герой в боевике не задаёт себе этот вопрос…

Я выстрелил.

– Пиф-паф, ойойой…

Когда я спустился и вышел на улицу, меня встретила бабуля.

– Я Вас всё жду, думаю – вернётесь или нет… Это всё, что у девушки было с собой, – она протянула руку и передала мне горсть монет, пару крупных купюр и сложенный листик бумаги.

Да я и сам не знал, вернусь я или нет!

– У вас сильно плохо с пенсией?

Она кивнула. Я отдал ей деньги и спрятал монетки в карман.

Наверное, опять какая-нибудь листовка, подхваченная у подростков, пытающихся заработать первые деньги.

Вскоре я забыл о ней и пошёл домой.

Нога слегка побаливала, но было терпимо.

Глава 9

Вернувшись домой, я достал бумажку и понял, что это была не листовка. Потому что это не была глянцевая бумага.

Это была записка, написанная её красивым, немного угловатым почерком:

«Дорогой Мишка!…

Меня всегда так удивляли её угловатые буковки «о».

… мне очень льстит быть девушкой такого человека, как ты. Быть любимой самим спасителем людей – тем, кто каждый день попадает в опасные перестрелки и рискует жизнью ради будущего. Но в то же время, я понимаю, что и сама из-за этого нахожусь в опасности.

Если ты это читаешь, то, наверное, ты напуган. Или расстроен. Или хочешь покончить с собой.

Я пишу это в случае, если меня больше нет рядом с тобой. Чтобы знать, что я смогла передать тебе последнее слово.