Революция в голове. Как новые нервные клетки омолаживают мозг

Так что лучше сразу упражняться в том, что вы действительно хотите уметь, и не надеяться попутно достичь этого с помощью какого-то случайного тренинга. Если быть совсем точным, в контролируемых экспериментальных условиях вполне можно продемонстрировать нечто вроде такого переноса, но для этого нужна огромная тренировка. Флориану Шмидеку из Немецкого института педагогических исследований и Ульману Линденбергеру из Института развития человека Общества Макса Планка в Берлине удалось показать это в своем исследовании COGITO^{35}. В ходе исследования сто испытуемых должны были в течение ста дней ежедневно тренироваться, выполняя набор одних заданий, и проходить тестирование на других. Переносы принципиально возможны, но реализовать эту возможность в обычных условиях практически нереально. Во всяком случае, не с помощью упражнений для мозга из Apotheken-Umschau[32].

С другой стороны, в спорте, конечно, тоже существует понятие общей физической подготовки, которой, может быть, и недостаточно, чтобы ставить рекорды в одиночных дисциплинах, но которая составляет некоторое общее необходимое условие успеха. Что-то подобное, очевидно, происходит и в умственной деятельности. Вероятно, обогащенная среда воздействовала на результаты тестов обучения в бесконечном количестве исследований на животных, как общий тренинг-разминка. Хорошая общая подготовка облегчает дальнейший процесс, но на ней дело не кончается.

Мозгу «полезно» работать

Фраза о том, что мозгу полезно работать, уже стала общим местом, она кажется такой же избитой, как схожая с ней пословица – «под лежачий камень вода не течет». Интуитивно это понятно. Но на самом деле совсем не так просто объяснить, почему мозг должен поддаваться тренировке. Данных огромное количество, целые книги. Многие детали неясны, но считается бесспорным, что мозгу нужно работать. Кто им не пользуется, теряет его. По статистике, хорошее образование и умственная деятельность служат определенной защитой от деменции.

Мышечная тренировка, во-первых, не дает мышцам слабеть, во-вторых, укрепляет имеющиеся мышечные волокна, в-третьих, способствует росту новых. Мускул – относительно предсказуемая система, и любой может непосредственно убедиться в том, как укрепляются предплечья, когда носишь маленьких детей по квартире на руках, и как болят мышцы после выходных, проведенных с коробками для переезда. Даже сравнительно небольшая тренировка вызывает видимые изменения.

В случае мозга же никакой мышечной боли и никаких видимых изменений нет. Можно добиться измеримого улучшения его функций, что легко показать, например, с помощью игровых программ для тренировки мозга в интернете, но воздействует ли это на сам мозг? В бихевиоризме такой вопрос считали несущественным, а аналогия с компьютером подсказывала нам, что каким-то образом (да, но каким?) должна была бы меняться эффективность программного обеспечения.

Публикации об обогащенной среде и ее воздействии на мозг связаны с этим. Если вспомнить принцип Хебба и его экспериментальное подтверждение, результаты очень убедительны. Любое обучение вызывает микроскопические структурные изменения на уровне синапсов и отростков нейронов, вдобавок это неизбежно ведет к изменениям в более крупных структурных элементах мозга. Это установили уже Мариан Даймонд и ее коллеги: кора становится настолько толще, что это можно измерить, как и прирост глиальных клеток в некоторых местах. На уровне связей, которые образуют нервные волокна, подобные структурные изменения тоже хорошо описаны. Таким образом, фундаментальную зависимость можно прекрасно обосновать экспериментами.

Но сами нервные клетки здесь оставались без внимания. Ничто не указывало на то, что мозг может формировать новые нейроны, чтобы повысить свою работоспособность, так же как в мышце растут новые волокна, чтобы она стала сильнее. Это, конечно, в большой степени остается верно и сегодня – но уже не абсолютно. Ведь, как нам теперь известно, в гиппокампе под действием опыта и деятельности образуются новые нервные клетки.

Будь то опыты на животных или нет, самые убедительные данные о пластичности мозга, которую вызывают опыт и деятельность, напрямую переносят на человека.

При этом идут большие дискуссии о том, что вообще такое обогащенная среда для человека. Для нас, в отличие от животных, это очень относительное понятие: одни испытывают перегрузку от стимуляции, которую другие едва ли заметят. Недостаточно точно определено, какие стимулы и какое поведение имеют значение. Разложить мир на единичные стимулы и учебные задания не так просто, как представляли себе бихевиористы. Кроме того, отдельные проявления поведения, будь то проактивные или возникающие как реакция на среду, невозможно отделить от общего эффекта. Так что в практических выводах из этих исследований часто присутствует некоторая неопределенность.