Революционер на паровом ходу

— Раз уж моя очередь, то дозвольте рассказать сказку про эльфов. А может и не сказку. Ведь, сказывают, эльфы в самом деле живут в лесах. В самых заповедных лесах они живут совершенно точно. И жили там всегда, потому и леса те были объявлены заповедными. А кто пойдёт там лес рубить, тот в лесу сгинет. Ибо эльфы губить деревья не позволят.

«Наивная детская сказка,» – подумалось Карлу. — «Леса заповедные, ибо заповедь была не руби тот лес, что от кочующих огров оберегает. Засеки в таком лесу делали, чтобы не пройти было ни огру, ни ящеру. Никакие сказочные эльфы тут конечно ни при чём».

— Эльфы нелюдимы, но справедливы. У них все равны. Даже королева у эльфов не выше всех прочих.

— Ну, ты сказал! И с чего тогда её будут слушаться?

— Как это с чего? От уважения. А ещё она очень красивая. И одаряет своею любовью каждого достойного.

— Ну вот, только что говорил, все равны, а теперь оказывается некоторые равнее других. Раз есть более достойные, то выходит есть и менее.

— Так ведь равны, да! Все тебе дадут, что для жизни нужно. Да и что там эльфу нужно? Ну, там, еда, это понятно. И лук со стрелами, чтобы лес охранять. Вот иди, охраняй и докажи, что достоин. Тогда тебя сама королева и полюбит.

— А потом другого полюбит, — хохотнул кто-то. — Более достойного.

Все рассмеялись.

— А я думаю, — раздался девичий голосок. — Что истинная любовь доступна только небесным жителям.

— Это пришельцам, что ли?

— Вы не понимаете, — с жаром отвечала девушка. — Они не пришельцы. Они ангелы. Посланцы сил изначального добра. Само их существо из одного только добра и состоит. Они совершенны.

— Видал я одного издали, — сказал кто-то. — Ну и образина, скажу я вам. Противнее жабы. На совершенство ни разу не похоже.

— Они такой вид принимают, только чтобы к нам сходить. А там, у себя на небесах, они в истинном своём виде. Красоты неописуемой. Нам их видеть не можно, не то ослепли бы. Наши глаза такого совершенства перенести не могут. Видите, они даже это предусмотрели, заботятся о нас.

— Тоже мне заботятся, — усомнился кто-то. — А чё они тогда не вмешались сейчас? Где их добро, когда…

Он замолк, не желая произносить вслух то, что и так было у всех на уме. Портить такой прекрасный солнечный денёк, упоминанием об оставленном за спиной городе, не хотелось.

— Вам просто не понять, что такое истинная любовь, — возразила девушка. — А это когда надо любить всех. Они не могут вмешаться, ведь тогда пришлось бы встать на чью-то сторону, и быть против кого-то. А невозможно же быть против того, кого любишь.

— Так это, — неуверенно заметил кто-то. — Они же вроде того… Ну, сказывают, у них, как у ящеров, нет женщин и мужчин, все одинаковые. Какая тогда возможна любовь, я чего-то не пойму?

— Вот сразу видно, какой вы необразованный и безкультурный человек, раз для вас любовь обязательно должна выражаться в известных действиях! — был ему горячий упрёк, немедленно вызвавший новый взрыв мужского хохота.

— Ну, братцы, — выдавил кто-то сквозь смех. — Я даже боюсь себе представить, как у этих, у которых женщин нет, осуществляется любовь!

Карл, конечно, тоже улыбнулся. Но подумал, что как раз любовь-то осуществить вполне возможно. В принципе возможно. Вот есть же хищные собаки-падальщики, что вечно вьются вокруг стад игуанодонов, обгладывая кости павших. Огры их даже не отгоняют. Бесполезно. А ведь недавно доказано, что у этих собак с делением на самок и самцов не всё так просто. Можно перебить всех самцов в своре, их роль возьмут на себя наиболее активные самки. И даже начнут осуществлять акты любви с другими самками, так что новое потомство народится.

Однако если пришельцы устроены так же, как известные науке ящеры, то каждый из них гермафродит. Самодостаточное существо. Не нуждается он в чужой любви, а потомство производит по собственному желанию. А коли так – коли нет потребности в любви физической – то откуда возьмётся хотя бы само понятие о любви духовной?

Да есть ли у пришельцев вообще потребность хоть в какой-то любви?

Но тут отголосок спора за спиной, отвлёк Карла от его философских размышлений.

— Да кто вам сказал, что они нам друзья? — доказывал один. — Подумайте сами, часто ли мы дружественны к своим же собратьям? Нет, одно государство захватывает другое и подчиняет его. Сильный облагает данью слабого. И мы так же платим дань лягушкам. Говорите это плата за технологии? Но раскройте глаза! Все подаренные нам технологии служат в итоге лишь одной цели – чтобы мы быстрее и больше добывали ископаемых для наших добрых хозяев. Мы для них не более чем полезные рабы. Да и трудно было бы ожидать иного.

— Нет, вы не понимаете… — пытался возразить ему другой.

— А может, это вы не понимаете? Ну, назовите причину, зачем им лететь через бездну космоса сюда?

— Они хотели помочь нам.

— Повторяю вопрос: зачем?

— Они добрые…

— Тогда почему они не добры к ограм?

— Но огры же убивали нас!