Революционер на паровом ходу

— Это наша причина. Понимаете? Это мы страдали. И мы вправе мстить. Но вот явился чужак – и почему этот чужак принял нашу сторону? Для него что они, что мы – такие же дикари. А разница лишь в том, что те менее склонны подчиняться. Не станут огры копать руду для лягушек. Потому для лягушек огры лишние. А вот мы оказались послушнее. Мы станем копать. Угробим всю нашу планету, чтобы угодить добрым хозяевам. А они заберут всё и улетят – оставив нас умирать в нами же сотворённой пустыне.

— Да прекратите уже про всякие ужасы! — оборвал спорщиков кто-то.

Но молчание продержалось недолго.

— Всё это ерунда, — завил ещё один голос. — Все беды не от недостатка любви, не от пришельцев или чего-то ещё. А оттого, что правительство не слышит глас народа!

— Ну вот, опять завёл свою шарманку, — проворчал кто-то. — Нельзя ли без политики хотя бы сегодня?

— Вот такие пораженцы, как вы, играют на руку режиму, — обвинил его говоривший. — Власть поступила с народом беззаконно, значит и народ должен ответить тем же.

Карлу чудилось, он уже слышал где-то этот юный голос.

— Если люди выйдут на улицы по всей стране и решительно заявят протест, то власть не сможет заткнуть рот всем и каждому. День-другой, и прислужники режима сами утомятся. Народ победит. Мог бы уже в этот раз победить, если бы такие как вы не запаниковали. Мы должны заставить режим услышать нас. Донести наши слова до правительства…

Тут Карл не выдержал.

— Молодой человек, а нельзя ли было донести слова до правительства как-то иначе? Без бунта? Через выборных депутатов, например? Зачем нужны были все те жертвы?

— Вы малодушны. И готовы всю жизнь прожить в рабстве. Свобода – вот цель, за которую нужно бороться.

Теперь он увидел лицо говорившего, и ему всё более чудилось, что ранее он встречался с ним.

— Ну, хорошо, юноша, допустим свобода. Что она в вашем понимании?

— Ну… это когда народ получит свободу…

— Ну, вот мы с вами сейчас бредём по этой дороге. Совершенно свободны. От работы, от крова, от средств к существованию. Полная свобода! Вы этого желали? Так извольте-с, желаемое у вас есть.

— Нет, — признал юный оратор. — Я не про такую свободу.

— А про какую?

— А про такую, — воспрянул подросток. — Когда у каждого есть всё. Всё будет общее и потому у каждого будет всё, что он сам пожелает. Дом, какой сам хочешь. Богатство сколько угодно. Женщина, любая какая нравится.

— Ну-ну, — усмехнулся Карл. — Этак вы, милейший, скоро договоритесь до необходимости экспроприировать женщин.

— А хотя бы и так! — в запале возразил юнец. — Когда революция победит, все женщины тоже будут общие.

— Знаете, юноша, — сказал Карл почти ласково. — Ваша фантазия меня немало забавляет. Но шутки в сторону, мой друг, а хотят ли этого женщины? Ведь те, которым нравится их свобода, и ныне вольны поступать, как пожелают. Так если цель революции в такой свободе, то может, не стоило приносить жертвы на алтарь борьбы, а прежде спросить женщин, чего они хотят?

— Прогрессивные изменения никогда не наступят, если ещё и женщин спрашивать!

— Ну, тогда, — подвёл итог Карл. — Выходит, вы тоже не желаете слышать иное мнение. Тогда не вижу разницы между вами и правительством.

Юнец опешил от такого довода. Но очень быстро нашёлся.

— Среди нас провокатор! — заорал он.

— Эй ты, щенок, завали пасть! — гаркнул на него Капрал так, что мальчишка аж присел от страха. — Это Док. Который стоял с нами на баррикадах. А вот тебя, между прочим, я там что-то не припомню. Так что держи свой язык за зубами. Усёк?

Затем он увлёк Карла в сторону.

— Док, тут разный народец. Не всем можно доверять. Лучше вам поменьше говорить таких опасных слов.

Они оба прислушались. Юнца отчитывали другие беглецы.

— Ну что ты такое говоришь? Это же наш врач! Мы не можем остаться без врача.

— Ну, я… не знал, — оправдывался подросток.

— Господин врач, идите обратно к нам, — позвали Карла. — Давайте, пожмите друг другу руки, и пойдём дальше все вместе как добрые друзья.

Без особой охоты Карл и его соперник подчинились решению большинства. И вереница беженцев тронулась дальше.

Зачем этот юнец своими речами разбередил воспоминания? Каждый из шедших сейчас пытался сбежать не столько от опасности, сколько от своей памяти. Не вспоминать. Не думать, о том, что оставил за спиной. Впереди всё будет лучше… Но нет, надо было юному глупцу завести свои речи.

Для Карла воспоминания были особенно болезненны. Он не знал, что с Розой. Жива ли она? Или её схватили агенты охранки. Политический сыск. Страшные люди, по слухам, совсем лишённые понятий о чести. Они же могли пойти на любую подлость, любую мерзость. А она такая красивая. Но Карл бежит из города, вместо того, чтобы вернуться, искать её и защитить. Он трус.

И ладно бы он просто был трусом. Франциск. Он наверняка погиб. А всё потому, что Карл потащил его на площадь. Искать там Розу, которой там, может, и не было вовсе. А в итоге не смог помочь даже своему старому другу, когда того били у него на глазах. Не смог пробиться через толпу… Надо было раскидать всех. Надо было бить. А не стоять и ждать, может обойдётся.