Революционный террор в России, 1894—1917

Статистические данные о жертвах террора в Польше, хотя и неполные, так же показательны, как и на Кавказе. В 1905–1906 годах террористы убили 790 военных, жандармских и полицейских офицеров и ранили 864. В ходе боевых операций экстремисты взорвали 120 бомб и других взрывных устройств, убив или ранив 142 человека. Согласно более подробным данным, только в Варшаве в 1906 году было убито 83 полицейских и военных офицера и 96 было ранено. Таким образом, каждый месяц 15 официальных лиц становились жертвами революционного террора. Эти цифры не включают жертв среди гражданского населения и не отображают масштабности всплеска политических убийств и актов экспроприации после 1906 года [79]. Согласно одному правительственному источнику, в Варшавском округе с октября 1905 года до конца февраля 1908 года террористами было убито или ранено 327 официальных и 631 гражданское лицо: за тот же промежуток времени в других польских округах жертвами революционного террора стали еще 1 009 официальных и гражданских лиц[80].

Так же, как и на Кавказе, в Польше действовал; сильная организация, сделавшая после 1904 года политические убийства и экспроприации своей главной тактикой, – Польская социалистическая партия (ППС), которая была основным источником террора в регионе в последующие годы. 31 октября 1904 года члены этой партии дебютировали в массовых боевых действиях, совершив ряд одновременных террористических нападений на варшавских полицейских. Через несколько месяцев на VII съезде партии террор был признан официальной тактикой борьбы с врагами польского народа. Несмотря на свою приверженность социалистическим принципам, партия на этом съезде не рекомендовала использовать террор против буржуазии, кроме как в случаях, когда отдельные лица способствовали бы контрреволюции, обращаясь за помощью к полиции или армии.

Польская социалистическая партия видела в политических убийствах не просто инструмент мести и уничтожения видных сторонников репрессий, а чрезвычайно эффективный способ дестабилизации российской имперской власти в Польше. В соответствии с этой точкой зрения съезд санкционировал создание специального боевого отдела партии, чье сокращенное польское название «Боювка» (Bojowka) очень скоро стало идентифицироваться с волной политического насилия[81].

Как и в других частях империи, в Польше революционеры считали уступки Октябрьского манифеста недостаточными и только усилили свою террористическую деятельность после его обнародования, распространяя террор из Варшавы на все польские местности. Их действия вскоре стали включать в себя покушения на жизнь ц имущество капиталистов и богатых землевладельцев, а также акты экспроприации банков, магазинов, почтовых контор и поездов[82]. Партия нуждалась в большем числе боевиков и в этих целях предпринимала серьезные усилия для вербовки потенциальных террористов среди крестьян, призывая их организовывать местные отряды по типу «Боювки». Более того, в 1906 году в Кракове открылась подпольная боевая школа, в которой специальные инструкторы тренировали для партии новых боевиков[83].

Руководство партии, несмотря на строгую партийную структуру, не могло эффективно ограничивать стремление террористов, бывших поначалу под его контролем, к самостоятельности. Все чаще боевики действовали независимо от центрального комитета, сами решая, кто является их врагом. Очень немногие из них руководствовались в своих действиях дальними политическими целями. Время от времени они выбирали жертву – какого-нибудь известного представителя российского правительства в Польше – для проведения хорошо спланированного и громкого теракта, как это было, например, летом 1906 года, когда было совершено покушение на жизнь варшавского генерал-губернатора Скалона; но в подавляющем большинстве случаев боевиками двигала личная ненависть и жажда мести по отношению к подозреваемым в сотрудничестве с полицией, городовым, казакам, охранникам, тюремным надзирателям и солдатам. Жертвами террористов становились также мелкие гражданские чиновники – безликие слуги порядка, с которыми экстремисты часто имели свои счеты и которых убивали en masse [84].

Многие из этих актов, включая чисто символические (такие, как подкладывание бомб в церкви и под памятники русским солдатам, погибшим во время польского восстания в 1863 году[85]), вполне соответствовали общей политике партии. Это относится и к печально известной «кровавой среде» 2 (15) августа 1906 года, когда террористы ППС совершили нападения на полицейские и военные патрули одновременно в разных частях Варшавы, убив 50 солдат и полицейских и ранив вдвое болыше[86]. Тем не менее, хотя за 1905–1906 годы боевые действия польских социалистов заметно ослабили российский контроль в Царстве Польском, террористы все чаще подвергались критике со стороны более умеренных членов партии, недовольных их неразборчивостью в выборе жертв и их личным поведением. Эти нападки усугубили внутрипартийные конфликты и приблизили намечавшийся раскол партии[87].