Резервация

– Не совсем так, но очень похоже, – ответил он. И тут же, не делая паузы, задал вопрос: – Что тебя привело сюда?

– Я пришел, чтобы встретиться с матерью, – ответил Стинов.

– Нет, – покачал головой старик. – Ты вовсе не хотел ее увидеть. Ты решил, что тебе нужно увидеть мать только потому, что хотел отложить пугающий тебя разговор с Василием.

– Пугающий? – удивился Стинов. – Я этого не заметил.

– Ты пока еще много чего не замечаешь.

Учитель Лиг склонил голову к плечу. Игорю показалась, что пронзительный взгляд старика вошел ему между бровей, пробил лобовую кость и, словно острая спица, проник в мозг.

– Ты удивительный человек, – задумчиво произнес учитель Лиг. – Прежде я не встречал подобных тебе. То, что другим приходится добиваться упорными занятиями и тренировками, тебе дано от рождения. Но ты пока еще не можешь воспользоваться всеми своими способностями, потому что они тебя пугают. Тебе хочется забиться в угол и стать таким же, как все, ничем не выделяться из общей серой массы. Просто жить. Если только подобное существование можно назвать жизнью. – Старик тяжело и протяжно вздохнул и вдруг неожиданно, выбросив руку вперед, воскликнул: – Оглянись!

Вздрогнув, Стинов резко развернулся на месте. Представшее перед ним жуткое зрелище заставило его отшатнуться назад.

На песке извивался огромный зверь, покрытый крупной блестящей чешуей. Четыре мощные лапы с загнутыми крючьями когтей скребли землю, сворачивая длинное тело зверя в кольцо. Зверь разевал хищную пасть с по-крокодильи вытянутыми челюстями и двумя рядами острых зубов впивался в собственный хвост. Ревя от боли, зверь вырывал из хвоста куски кровоточащего мяса, судорожно глотал их и снова принимался терзать зубами изуродованный обрубок своего собственного тела.

Учитель Лиг сделал шаг вперед и встал рядом со Стиновым. Старик взмахнул рукой, и кошмарное видение исчезло.

– Это дракон, кусающий свой хвост, – сказал учитель Лиг. – Я показал тебе этот символ, для того чтобы ты ясно понял, что сейчас творится в твоем сознании, в котором живут не один, а два дракона, терзающие не только сами себя, но и друг друга. Пытаясь остаться заурядным человеком, ты тем самым себя уничтожаешь. Прекрати следовать за теми, кто ведет тебя. Выбери свой путь.

– Но каков мой путь?

Учитель Лиг тростью нарисовал на песке круг и поставил в центре его жирную точку.

– Это твой знак. Следуй за ним. У тебя есть для этого силы и возможности.

– Я боюсь, что не смогу совладать со своими способностями, – признался Стинов.

– Сможешь, – уверенно произнес старик и для убедительности маленьким кулачком ткнул Стинова в грудь. – Сможешь. Приходи ко мне, я помогу тебе.

– Но все же, кто я такой?..

Новая яркая вспышка стерла окружающий пейзаж.

Стинов снова стоял перед иссохшей и кажущейся безжизненной плотью учителя Лига, помещенной в затемненную нишу. Открытый глаз старика был похож на стеклянную пуговицу.

– Ты так и не сказал мне главного, – тихо произнес Стинов.

Ответом ему было молчание.

Подождав минуты две, Стинов понял, что сегодня учитель Лиг уже больше ничего ему не скажет. Повернувшись к старику спиной, он медленно пошел к выходу.

Поджидавший его у порога Василий молча закрыл дверь и вопросительно взглянул на Игоря.

– Все в порядке, – махнул рукой тот.

– Идем домой? – спросил Василий.

– Не отказался бы сначала перекусить, – ответил Стинов. – Я так понимаю, нам с тобой есть еще о чем поговорить.

Когда они сели за стол и приступили к еде, Стинов с любопытством посмотрел на невозмутимо-спокойного Василия.

– Тебе приходилось беседовать с учителем Лигом? – спросил он.

– Нет, – ответил монах. – Учитель Лиг сам выбирает собеседников. Меня он такой чести не удостоил.

– И тебе неинтересно, что он мне сказал? – удивился Стинов.

– Я не вправе спрашивать тебя об этом, – не глядя на собеседника, сказал Василий. – Слова учителя Лига предназначались только тебе одному. Но внимание, которое он на тебя обратил, подтверждает то, что я не ошибся в тебе.

Стинов достал из кармана авторучку и нарисовал на салфетке знак, который показал ему старец.

– Он сказал, что это мой знак и я должен следовать за ним, – сказал он, передав салфетку Василию.

– Это древний астрологический символ, обозначающий Землю, – сказал, взглянув на рисунок, монах. – Другого его значения я не знаю.

– Так что же в таком случае означают слова учителя Лига, сказавшего, что я должен следовать за этим знаком? – спросил Стинов.

– Почему ты спрашиваешь об этом меня? – удивленно взглянул на Игоря Василий. – Ответ должен быть известен тебе самому.

– Если бы я знал… – тоскливо вздохнул Стинов.

Отхлебнув из стакана синтетический сок манго, он недовольно поморщился и поставил стакан на стол.

– Сейчас я бы не отказался выпить чего-нибудь покрепче, – сказал он.

– В секторе Паскаля спиртного нет, – ответил Василий.

– Тогда, может быть, угостишь эфимером?

– Эфимера сколько угодно. Но ты же, кажется, прекратил его употреблять.

– Верно, – кивнул Стинов. – Просто захотелось вдруг расслабиться.

– Нет проблем.

Василий сходил к стойке и, вернувшись, бросил перед Стиновым на стол новую упаковку эфимера.