Резервация разума

– У нас же есть спутниковый снимок.

– Тем более. Будем сравнивать. Если устал, вернешься – отдохнешь. А пока – не взбрыкивай, и делай, что приказано.

Это прозвучало строго, и даже нотки укора в голосе были различимы. Как человек военный, даже когда устал, я умею преодолевать усталость, и выполнять приказ командира. В этом во многом состоит профессионализм военного. Так нам еще в училище втолковывали. Не умеешь или не желаешь приказы выполнять, даже если они тебе не нравятся или сил у тебя не осталось, меняй профессию, пока не поздно. Потом, во время службы, придется много приказов выполнять таких, от которых отвернуться хочется. Тем не менее, их тоже выполнять следует. И от этого ни одному офицеру не уйти.

А что мне вообще-то было противиться! Я сам собирался туда заглянуть. А про приказы, которые выполнять не хочется, вспомнил потому, что уже привык быть сам командиром среди солдат, и быстро забыл, что в батальоне над командиром взвода есть и командир роты, и комбат, и начальник штаба батальона, и куча других старших офицеров в штабе. Это в командировке командир взвода – всему голова, хотя и здесь ему тоже пытаются навязать свою волю. То командир и начальник штаба сводного отряда, то кто-то из штаба антитеррористического комитета, то еще кто-нибудь, порой даже из другого ведомства, из ФСБ или из МВД. Но уж так сложилась нынешняя командировка, что от штаба сводного отряда я, согласно обстоятельствам, удалился, хотя первично поставленную именно этой инстанцией задачу выполнил – уничтожил составом взвода и банду эмира Магомета Арсамакова, и самого эмира, и даже еще какие-то две банды, перешедшие под его командование. А потом уже выполнял напрямую команды самого крупного своего командира – командующего войсками спецназа ГРУ, пока приказом того же командующего не попал в группу майора Медведя. И Майор Медведь отнесся ко мне, как к человеку, лучше других изучившему обстановку в зоне Резервации, и потому позволял принимать решения самостоятельно. Мне это, кажется, понравилось. Почувствовал себя, что называется, королем ситуации, простое сомнение которого принимается за истину в последней инстанции. Тем не менее, мне не показалось сложным и обидным вернуться к нормальной армейской действительности. Да и дело-то все было в производстве съемки, которую я первоначально делать не думал. Но, поступил приказ моего прямого командира. И я «осадил» себя.

– Понял, товарищ майор. Выполняю. Лечу к деревне.

И даже сидеть в кресле скутера при этих словах стал строже, хотя стойку «смирно» в кресле я не принимал.

Скутер, выполняя команду шлема, как обычно бывает, слегка опередил меня. Короткий отрезок пути я пролетел чрезвычайно быстро, не сумев ничего рассмотреть ни в мониторе, ни за стеклом фонаря кабины. Но, едва мы оказались над проваленными крышами домов заброшенной деревни, как скутер заставил меня интуитивно вцепиться в подлокотники. Я, конечно, знал, что какая-то невидимая мне сила создает в кресле эффект антигравитации, и пилота вжимает в кресло даже во время полета вверх ногами. Тем не менее, еще до того, как осознал это, руки вцепились в подлокотники мертвой хваткой. Скутер набрал нужную высоту, и стал делать фотографии мертвой деревни.

Только такая ли она мертвая?

Я сразу уловил на мониторе «планшетника» тепло, выходящее через разрушенную крышу третьей башни. И даже не успел подать команду своему квантовому киберкомпьютеру, как он начал действовать так, словно я уже отдал соответствующий приказ. Съемка к тому моменту уже закончилась, и скутер «свалился» в крутое пике, направляясь почти вертикально вниз. Только теперь я уже привык к своему положению, и за подлокотники не цеплялся. Тем более, что скутер падал быстрее, чем мог бы падать я, и потому вдавливал меня в сидение сам. Но скорость падения снизилась достаточно плавно, а я все равно из кресла не вываливался. Потом был произведен ловкий маневр, и мой транспорт без звука приземлился среди мелких камней склона, причем, острый его нос смотрел вниз, хотя и не под слишком большим углом. Угрозы съехать летательный аппарат не создавал, хотя со стороны это могло бы так и показаться. Но, видимо, у скутера были какие-то свои приспособления, типа якорей, что держали его на склоне.