Резервация разума

– Жрать хочу. – коротко и зло ответил я, хотя недавно только наполовину уничтожил порцию «сухого пайка», причем пайка горного, высококалорийного, выдаваемого только спецназу и тем военнослужащим, кто ведет действия на больших высотах. То есть, голодным я не был. Тем не менее, даже при отсутствии артистических способностей, у меня вырвалась выразительная, колоритная, и почти правдиво выглядящая фраза. По крайней мере, жилец башни воспринял ее, как мне показалось, за чистую монету. И удовлетворенно хмыкнул. Тем не менее, проявить гостеприимство не поспешил, и спросил дополнительно:

– Ты не сказал мне, кто ты такой есть, откуда в здешних местах появился, и куда направляешься. А мне это интересно. Имею я право проявить интерес?

Он был крупным и, видимо, сильным мужчиной. И последней своей фразой, произнесенной даже с некоторой угрозой, показал свой характер. А это характер стандартного представителя северо-кавказских народов, любого из этих народов. Эти представители стабильно стремятся к лидерству. Везде, где бы они не оказались, в какой бы компании не находились, даже среди соотечественников – они хотят быть устрашающими других лидерами, и желают, чтобы их боялись, такой у них менталитет.

Я с его точки зрения выглядел подходящей фигурой для того, чтобы мной жестко командовать. Лицо у меня достаточно добродушное, и не показывает воспитанной жесткости характера. Кроме того, если нас с жильцом башни поставить друг против друга, то со стороны его спины меня просто не будет видно. Человек и ростом выше меня чуть не на добрый десяток сантиметров, и в плечах намного шире, и особенно в животе авторитетнее. И еще, наверное, ему придает уверенности пистолет за поясным ремнем на спине. Он наверняка думает, что ему стоит убрать руку за спину, положить ее на оружие, вытащить его, как я стану, практически, никем, а он обретет невиданный авторитет. И не позволяет себе даже подумать о том, что я могу для него оказаться опасным и даже более серьезным противником, чем он для меня. При этом человек из башни не мог знать, что невидимая паутина уже висит над ним, и в любой момент по первой моей мысли, и даже ее опережая, мой квантовый киберкомпьютер активирует то, о чем я только должен буду подумать. Рука в этом случае не успеет за спину уйти. Кроме того, под рукой у меня лежит малая саперная лопатка, которой я уже дважды помешивал быстро догорающий костер, чтобы угольной пылью и копотью закрыть явственно блестящую заточку краев. Эта заточка лопатки могла бы меня выдать, не догадайся я прибегнуть к помощи маскирующего цвета сгоревшего угля. Мне взяться за лопатку, и метнуть ее противнику в голову было гораздо легче, чем ему вытащить пистолет. По крайней мере, я уже просчитал свои и его движения, и решил, что я чуть не вдвое опережу его. А лопатка своим острием голову всегда расколет. Да и мой пистолет находился у меня за поясом на спине. Положение было, практически, равным.

– Я с той стороны. – кивнул я в сторону границы. – Служил в погранотряде. Старший прапорщик. Заведовал складом с электронным и еще кое-каким оборудованием. Приехала проверка, все, что нужно было на начальника погранотряда списать, на меня списали. Недостача оборудования на несколько миллионов. Пришлось срочно в Грузию уйти.

– Понятно, – констатировал человек из башни. – Кому продавал?

Он, оказывается, знал современную российскую действительность не хуже меня.

Я хмыкнул, принимая откровенность в разговоре, и ответил с вызовом:

– Был у меня человек, которые клиентуру подгонял, хороший человек. Честно расплачивался, и себя, думаю, не забывал.

– Как зовут?

– А тебе зачем? Ты кто, мент? – спросил я с презрением в голосе.

– Я туда иду. Мне хорошие люди нужны. Для связи. Как зовут? – сурово повторил он вопрос.

– Магомед Арсамаков.

– Почему говоришь, что «был» у тебя человек. Его что, уже нет на свете?

– Откуда я знаю. Говорю «был», потому что меня уже там нет. И с Арсамаковым нам больше уже не встречаться.

– Номер его трубки знаешь?

– Помнить не помню. Но у меня в трубке был.

– А трубка где?

– У проверяющих осталась. Ее сразу забрали, когда меня «повязать» решили. Только наш полковник сказал, что здесь бежать некуда, и послал меня домой за личными вещами. Я сразу и перескочил границу.

– А жил ты где?

– В ДОСе[24]. Дай пожрать хоть что-нибудь.

– Значит, на Арсамакова ты ментов натравил.

– Чего глупость несешь! Я что, враг себе? Это уже статья об «устойчивом бандформировании». Мне не с руки кого-то сдавать.

– По трубке могли вычислить. По номеру.

– У меня там четыре Магомета записано. Всех сразу заманивать в одно место? Или как прикажешь? – усмехнулся я. – Дай же пожрать.

– Почему тогда его трубка не отвечает? Три дня уже ему дозвониться не могу.

– Здесь горы. Экранируют. А потом. В горах спецназ бегает. И какие-то инопланетяне летают. Мог Магомет и на них нарваться. Это, думаю, еще хуже, чем спецназ.

– Что, сильно инопланетяне наследили?

– На меня ни разу не наступили, и за то спасибо. Дай пожрать, как человека прошу. В который уже раз! Где твое кавказское гостеприимство!