Резервисты

— Тебе какое дело? — насупился Цвика. — Это их проблемы!

— Но там же дети! — не отставал Генка.

— Ну ты достал, джинджи (рыжий, ивр.) — сдался лейтенант. — Ладно, отдай им сухпай.

Генка облегченно вздохнул и сунул женщине три оставшиеся коробки.

— Благодарствуем, — кивнула та и захлопнула дверь.

— А чего у нее с головой, — удивился Габи. — Инопланетянка она, что ли?

— Поговорите с ней? — попросил Томер. — Может, она нам телик включит?

Леха нерешительно стукнул в дверь, хозяйка высунула голову в бигудях.

— Чего тебе, служивый?

— А можно телик включить? — спросил Леха.

— Да на здоровье. — Баба выудила из тумбочки пульт, щелкнула кнопкой и вручила Лехе, захлопнув у него перед носом дверь.

Телевизор был настроен на катарский телеканал «Аль Джазира». Шел выпуск новостей, ведущая в платке что-то говорила, справа от нее помещалась карта Израиля с полоской Газы снизу. В самом низу Газы пульсировала красная точка с арабской вязью под ней, явно обозначавшая Рафиах. Ведущая замолчала, многозначительно уставившись в камеру. На экране замелькали кадры: толпа вооруженных людей с улюлюканьем бежала по узкой улице. Передние, в камуфляже с закрытыми масками лицами, несли в руках что-то заштрихованное квадратиками цензуры. Люди передавали ЭТО друг другу, махали перед камерой испачканными красным руками. Кадр сменился на шестерку вооруженных боевиков, на переднем плане опять разложены заштрихованные квадраты, а рядом в кучки сложены обломки снаряжения, обрывки формы. Снова смена кадра: толпа, топчущая и пинающая лежавший на земле люк десантного отсека БТРа.

— Звери! — прошептал Томер.

— Халляс (хватит — сленг, араб.). — рявкнул Цвика, выдернув вилку телевизора из розетки.

Все угрюмо уставились на него.

— Отдохнули?! — зло ощерился лейтенант. — Идите к «амбулансам», смените второй взвод! Мы не закончили здесь!

На улице вроде стало тише, стрельба почти прекратилась.

Ротный, бряцая металлом в голосе, поставил задачу по поиску останков, разделив взвод на пары.

В белых резиновых перчатках на руках Леха с Цвикой медленно осматривали наружную лестницу четырехэтажного дома. Внизу Серый с Геной ползали по крыше хибары.

Между вторым и третьим этажом в стене застрял кусок железа. За зазубрины зацепились рваные лохмотья цвета хаки. Леха осторожно попытался выдернуть железяку, но та застряла крепко. Тогда он снял тряпки и положил их в мешок. На площадке Цвика тампоном оттирал с пола бурые куски. С каждой минутой у Лехи в душе нарастала злость. Внутри горела ненависть ко всему окружающему. «Почему, — думал он, — нельзя разнести все здесь авиацией? Пацаны остались бы живы!» Потом он подумал о картине с березами на стене и слегка остыл.

Вскоре лестница была тщательно осмотрена, и они выползли на крышу. Передвигаться приходилось на коленях, потому что стоило кому-то мелькнуть со стороны улицы, как боевики открывали по крыше стрельбу. Цвика нашел здесь окровавленный рукав гимнастерки. Леха обнаружил сиденье из БТРа.

Сверху открывался вид на дома в тылу. Тут и там по крышам, лестницам и дворам ползали солдаты поисковых групп. А справа, словно назло все этой земной суете, синело безмятежной гладью Средиземное море.

Снизу ротный обнаружил кровавое пятно на боковой стенке, метра на полтора ниже уровня крыши. Стена простреливалась с улицы, однако он приказал смыть все. Леха конфисковал в одной из квартир палку от швабры. Цвика обмотал ее конец марлей и облил водой из фляжки. Осталось самое «простое»: высунуться под пули и смыть пятно. Моше обещал прикрытие, и действительно один из «Апачей» заложил над двором крутой вираж, поливая куда-то из пушки. Снизу ударил пулемет «Магаха». Цвика накинул Лехин бронежилет поверх своего, вскочил и перегнулся через бортик. Леха страховал его за ремень.

«Стоят ли чьи-то останки такого риска? — думал Алексей, пока лейтенант скоблил стену. И, вспомнив увиденные по телевизору кадры, сам себе ответил: — Стоят!»

Несколько пуль смачно чмокнули в стену, но лейтенант остервенело продолжал мыть. Наконец Цвика закончил работу и сел на крышу. Трясущимися руками он содрал каску с головы и вытер пот.

— Цвика! — проорал снизу кто-то из солдат. — Ты крут! У тебя просто стальные яйца!

— Да п-пошли вы, — прошептал взводный и стал стаскивать Лехин броник.

Внизу ухнул взрыв. Во дворе рванула эрпэгэшная граната. Окна брызнули осколками, двое солдат во дворе поднимались на ноги, тряся головами и отряхиваясь. Вроде бы все остались целы. Взвод продолжал осматривать дома у самого места взрыва. Дело пошло быстрее, так как здесь почти не стреляли. Плохо только, что находки попадались одна страшнее другой: окровавленные обрывки формы, обломки оборудования. Позеленевший Генка принес к санитарной машине ботинок с торчавшим из голенища обломком кости. Внизу саперный танк со стрелой, громыхая железом, грузил на трейлер остов бронетранспортера.

Поиски продолжались до позднего вечера.

Наконец ротный объявил, что ночью роту выведут. Вскоре действительно прибыла замена. В предрассветной мгле колонна БТР и машин пересекла границу.