Резец небесный

Парламентёр остановился в трёх шагах и сунул белую тряпицу в один из многочисленных карманов, нашитых на камуфляжной куртке. Маску парламентёр не снял.

– Как тебя зовут, майор? – спросил он; голос его звучал глухо.

Громов изобразил непонимание:

– Мне кажется, первым должны представиться вы. И снимите маску. Невозможно разговаривать с человеком, если он изображает из себя Фантомаса. Мы не в детском саду.

Помедлив, парламентёр поднял руку и сдёрнул с головы вязаную шапку с проделанными в ней отверстиями для глаз. Его лицо Громову было, разумеется, незнакомо, однако он отметил и смуглость, и характерный разрез глаз, и острые скулы, и лёгкую небритость – типичное «лицо кавказской национальности».

– Меня зовут Мурат, – представился парламентёр; он испытующе смотрел на Громова своими чёрными яркими глазами.

– А меня – майор Громов, – в свою очередь назвался Константин. – Командир воинской части 461-13"бис", на которую вы только что совершили вооружённое нападение.

– Мы не собирались нападать на твою воинскую часть, майор, – сказал Мурат. – Это недоразумение. Мы хотели только поговорить с тобой.

Парламентёр упорно продолжал «тыкать», и Громову это очень не понравилось. Пора поставить наглеца на место!

– Недоразумение? – переспросил Константин. – Вы обстреляли КПП, прорвались на территорию, и это вы считаете недоразумением? Нам не о чем больше говорить! Убирайтесь к своим выродкам, и продолжим бой.

Оставаясь на месте, Мурат скосил глазами направо, потом – налево. Справа сидели миномётчики – четыре человека при деле; слева два бойца удерживали парламентёра на мушке своих автоматов.

«С виду он безоружен, – подумал Громов. – Но наверняка держит штык-нож за пазухой. Интересно, он действительно собирается взять меня в заложники?»

Диспозиция была невыгодна для Мурата, и он расслабил мускулы. И заговорил намного вежливее:

– Мы не собирались стрелять. Ваши солдаты открыли огонь первыми.

– Вот как? Это вы будете рассказывать на суде…

– Майор, мы в самом деле хотели только поговорить.

– О чём мне с вами разговаривать?

– Мы хотели предупредить вас. Чтобы вы прекратили заниматься тем, чем сейчас занимаетесь.

– Я не понимаю. Что вы имеете в виду? Кого вы представляете?

– Я представляю народ, который вы оскорбили…

Всё Громов отлично понимал. Федеративная Республика Народов Кавказа, вынашивающая планы военной экспансии. Два военно-транспортных самолёта. Внезапный срыв поставок натовского барахла в преддверии начала военных действий. Это более, чем оскорбление, это первый удар. Его нельзя оставить без ответа.

«Только как они узнали, что именно мы были исполнителями в операции „Испаньола“? – задумался Громов. – Видимо, несмотря на все предосторожности, Маканин допустил утечку. Когда с этими закончим, нужно будет сразу же связаться с ним».

– Вы говорите загадками, – продолжал гнуть свою линию Громов. – Какой именно народ я оскорбил? Вы, наверное, чеченец? Но поверьте, я никогда не участвовал в войне против независимой республики Ичкерия. Мне, конечно, как российскому гражданину и как русскому, не нравится то, что у вас происходило и происходит сейчас, но я не националист и прекрасно знаю, что о целом народе нельзя судить по деятельности отдельных его представителей.

«Хорошо сказал, – похвалил сам себя Громов. – И даже ни разу не сбился».

Мурат, впрочем, не оценил его красноречие. Он выслушал, не перебивая, нахмурился, потом мрачные складки на его лице разгладились.

– Так или иначе, – сказал Мурат, – мы предупредили вас, майор. Теперь мы хотим уйти.

– Уйти? – возмутился Громов. – После всего, что вы тут натворили? Мы не дадим вам уйти, Мурат. Наш долг – остановить вас. А поскольку сил у нас побольше, я предлагаю вам сдаться. Во избежание новых бессмысленных жертв. Если вы сдадитесь, сложите оружие, мы передадим вас властям. Дальнейшую вашу участь решит суд. В противном случае нам придётся вас уничтожить.

– Достойный ответ, – Мурат усмехнулся чему-то своему. – Но мы не собираемся уйти просто так, майор. Мы собираемся предложить сделку.

– Сделку? Я не заключаю сделок с врагом!

– Хорошая сделка, майор. Вы даёте нам уйти без потерь, мы возвращаем вам солдата – целым и невредимым.

– Солдата? – переспросил Громов, хотя и догадался уже, холодея, о ком идёт речь. – Какого солдата?

– Вашего солдата. Парня, которого мы захватили на КПП.

Женя. Женя Яровенко. Значит, он жив. Отличная новость, радостная новость. Единственно – на предложение Мурата теперь не ответишь отказом, это просто невозможно. Нужно соглашаться, потому что иначе Женю убьют. То, что у неприятеля хватит духу в случае чего расправиться с заложником, Громов не сомневался.

Решение далось майору легко.

– Я готов принять ваши условия, – заявил он. – Пленного в обмен на вашу свободу. Но мне нужны гарантии.

– ?..

– Я должен быть стопроцентно уверен, что вы выполните свои обязательства по уговору и наш солдат останется жив.

– Какие могут быть сомнения, майор? – Мурат легко выдержал пристальный взгляд Громова, глаз не отвёл. – Какие проблемы? Мы уходим и оставляем вашего парня на КПП. Разбирайтесь с ним сами…