Читаем Режь, чтобы жить (СИ) полностью

Время замедлило свой ход, оскаленные пасти тянущиеся к моим рукам почти застыли в воздухе. Концентрируя внимание на каждой твари в отдельности, что должно усилить эффект, я сделал два последовательных удара, от всей широты души, целясь в линии расположенные в районе лба тварей. Выбор цели должен придать тушам больший импульс, будет совсем не гуд, если их пасти поглотят урон и я окажусь погребен под двумя тушами, с в кашу размолотыми пастями. И ... Расчеты оказались верными, как в плане выбора оружия, так и в выборе места удара. Туши со смятыми черепами, разлетелись в стороны противоположные начальному движению, как после встречи с поездом, хорошо пошли и в ближайшее время, я надеюсь, не встанут. Я вышел из ускорения и сделал в обычном режиме, пару шагов навстречу первой группе идущих лоб в лоб тварей. Тройка модифицированных по видимому в среднем варианте как раз оказалась в шаговой доступности и твари тут же по раззявили пасти, вошел в ускорение. Тут главное точный расчет, если сделаю пару лишних движений, то не смогу отоварить всех тварей и придется выходить из ускорения, с риском быть укушенным одной из тварей, все таки скорость реакции у этих монстров, должна быть значительно больше человеческой. Сделав шаг чуть-чуть правее центра группы, я ударил крайнюю справа тварь в район виска на человеческом черепе, центральной твари, возле морды которой я сейчас находился, сильно ближе чем мне хотелось бы, я двинул в череп под углом, в строго обратном её первоначальному движению направлении. Согласно моей задумке, импульс пришедший по касательной, должен осадить тварь на жопу и протащить в обратную сторону, сделав из неё препятствие, на пути двух танкующих тварей, которые уже вымахали до размеров минифургончика.

Пригнувшись я сделал длинный шаг прямо под мордой центральной твари и двинул крайней слева твари, в череп, симметрично с тварью идущей справа, из ускорения на этот раз я намеривался выйти на чуть большее время, но задница левой твари, которую стало отбрасывать под углом к первоначальной траектории, начала заворачивать в мою сторону и я снова вошел в ускорение, из которого до конца так и не вышел. Совершив небольшое надругательство над своей растяжкой и здравым смыслом, я пропуская над головой филей твари, практически сел на шпагат и отодвинул себя руками с пути по которому должна пройти, задняя левая нога и хвост. Вышел из ускорения, я в этот раз, находясь в очень странной позе. Ноги разведенные в почти шпагат, стопами касались земли при этом, находясь на одной линии с центром туловища, так как я находящийся почти параллельно земле, опираясь на руки сдвигал себя назад, не отрывая стоп, то они съехали ближе к телу. Из под костюма ярко выступала моя откляченная задница, а руки упершиеся в землю, оставили на асфальте следы от вдолбленных в него дубинок. Как только ускорении кончилось, гравитация заявила свои права, на мой зад и тот повинуясь необоримой силе, долбанулся об асфальт, так как даже теоретической опоры, под ним не было. Резко встав, я подавил инстинктивное желание почесать задницу, будучи низким бугаем я удара почти не почувствовал, но настроение испортилось еще сильнее. Что странно, поскольку эмоции на уровне табуретки, должны были нивелировать мое недовольство, видимо в обычных условиях я должен был бы воспламениться от ярости.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Теория праздного класса
Теория праздного класса

Автор — крупный американский экономист и социолог является представителем критического, буржуазно-реформистского направления в американской политической экономии. Взгляды Веблена противоречивы и сочетают критику многих сторон капиталистического способа производства с мелкобуржуазным прожектерством и утопизмом. В рамках капитализма Веблен противопоставлял две группы: бизнесменов, занятых в основном спекулятивными операциями, и технических специалистов, без которых невозможно функционирование «индустриальной системы». Первую группу Веблен рассматривал как реакционную и вредную для общества и считал необходимым отстранить ее от материального производства. Веблен предлагал передать руководство хозяйством и всем обществом производственно-технической интеллигенции. Автор выступал с резкой критикой капитализма, финансовой олигархии, праздного класса. В русском переводе публикуется впервые.Рассчитана на научных работников, преподавателей общественных наук, специалистов в области буржуазных экономических теорий.

Торстейн Веблен

Экономика / История / Прочая старинная литература / Финансы и бизнес / Древние книги
Месть Ночи(СИ)
Месть Ночи(СИ)

Родовой замок семьи Валентайн с грустным названием Антигуан кому-то со стороны мог показаться хмурым и невзрачным. Он одинокой серой глыбой возвышался невдалеке от маленького крестьянского поселения, стихийно возникший множество лет назад примерно в одно время с самим замком и носившее с ним одно имя. Возможно, именно из-за своей древней истории Антигуан всегда являлся местом, где семья проводила свои самые значимые празднества, не смотря на свой совершенно не праздничный вид. С другой стороны, ни одно другое имение, каким бы красочным и приветливым оно не казалось, не было достаточно вместительным для проведения таких массовых событий. А этим вечером событие выдалось действительно массовым. Все даже самые дальние родственники решили показаться на торжестве. Действительно, что может ещё так послужить поводом для всеобщего сбора, как не совершеннолетие наследника рода?

Сергей Владимирович Залюбовский

Фэнтези / Прочие приключения / Прочая старинная литература / Древние книги
Слово о полку Игореве
Слово о полку Игореве

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

Александр Александрович Зимин

Литературоведение / Научная литература / Древнерусская литература / Прочая старинная литература / Прочая научная литература / Древние книги