Режим бога

Так же девушка стала много проводить время с Самуилом. Он возил ее на своем внедорожнике в парк, кино, кафе. Это были не редкие посещения Фроловым Соколовой дома, а самые настоящие ухаживания. Не сказать, что Андрей не испытывал ревности, но она больше походила на сожаление об упущенных возможностях. Он и при жизни не имел особых прав вмешиваться в отношения Любы с мужчинами, теперь же ревновать было просто абсурдно. Да и можно ли было сравнивать подходы Розенталя со странной дружбой женатого человека с бывшей пациенткой? Это были совершенно разные истории. Именно к такому выводу и пришел бывший хирург. Астральный мир слишком быстро начинал казаться бессмысленным. Его близость с физическим планом только угнетала, не давая зажить ранам утраты. И оказалось, что все может прекрасно существовать и без Андрея Фролова. Констатировать это – было очередной астральной пыткой.

В этот октябрьский день было довольно прохладно. Любовь и Самуил поехали на набережную. Осень прощалась бело-серыми тучками, не бывающих зимой, и остатками не опавшей листвы. Несмотря на это, настроение у прогуливающихся было замечательным. Соколова уже оплатила протезирование, и катание на инвалидной коляске воспринималось как прощание с прошлым, нежели напоминание о неполноценности. В этих поездках с Сэмом она вообще забывала, что с ней что-то не так. Наконец, осенняя прохлада пробралась под одежду и оба поспешили в теплый уютный автомобиль. Хотелось продолжения свидания. Пара впервые отправилась домой к Розенталю.

Соколова ни один раз представляла, как Фролов, если бы он был не женатый, позвал ее к себе в гости. Но «если» было слишком ключевым словом. Поэтому, когда Сэм предложил Любе поехать к нему, она сдержано согласилась, но на самом деле была очень рада этому. И в голове промелькнула мысль: «С Андреем такое было невозможно!» Этот импульс был очень мощным. Он вырвался в информационное пространство и даже дошел до астрального Фролова. Его уже не удивляли подобные вещи. Казалось, информация тут лежала прямо под ногами, нужно было только уметь ее находить. И надо сказать, бывшего хирурга эта мысль зацепила. Он решил выяснить, что было с ним невозможно, и хотя Андрей не наблюдал за парой во время прогулки, очень скоро он оказался возле них.

Жилище Розенталя было весьма скромным. Люба ожидала увидеть что-то в престижном районе, модную обстановку, новую мебель… Самуил же повез ее на окраину города в старую однокомнатную квартиру, обставленную мебелью всех последних десятилетий, от восьмидесятых до совсем недавно купленных вещей.

Когда пара разместилась в единственной комнате возле журнального столика, Розенталь достал из шкафа открытую бутылку белого вина. Он налил в бокалы. Люба сидела в инвалидном кресле, Самуил присел напротив.

– Очень скоро ты навсегда расстанешься с этой коляской, я хочу выпить за твою новую жизнь.

– Если бы не ты, не та работа, что ты мне давал, этого бы никогда бы не случилось…

– Я здесь не причем, ты заработала эти деньги сама. Это не была благотворительность.

– Дать шанс – это не менее важно.

Розенталь был каким-то странным. Сначала казалось, что он погружен в какую-то проблему, которая его мучает, но не хочет ей делиться, теперь же, он просто уставился на Соколову…

– Что? – смущенно спросила Люба.

– Ты очень красивая… – проронил Самуил.

– Спасибо…

– Что они с тобой сделали? – с этими словами хозяин квартиры упал перед инвалидным креслом и осторожно взял в руки одну из ног девушки.

Соколова даже немного напугалась столь странного поведения друга.

– Кто они? – спросила она.

Но Розенталь как будто бы и не слышал этого вопроса. Он приподнял штанину джинсов и стал целовать культю. Люба сидела в полной растерянности. Ей было приятно и неприятно одновременно. Когда-то она не испытывала чувство неловкости за свое уродство только перед одним чужим ей человеком – спасшим ее хирургом. Но при этом ей все равно казалось, что даже ему она уже никогда не будет симпатична как женщина. Оттого ситуация с поцелуями ее искалеченных ног выглядела особо фантасмагоричной. Но совершенно неожиданно Соколова поняла, что испытывает от этого сексуальное возбуждение. Ее тело, все ее тело, а не только то, что выше колен нравилось мужчине! Культи ног для нее были более интимным местом, нежели влагалище, поскольку их хотелось скрывать больше. В гардеробе девушки давно не было ни одной юбки. И вот теперь мужчина целует их, а не брезгливо отворачивается!