Режим бога

Вот тут и появился Дуг-па. Он предложил людям свободу уединения, путем воздействия на астрал определенных информационных кодов, либо попросту магии. Именно поэтому тогда за ним многие пошли. Одни хотели засовов, другие эти засовы ломать. Но они не заметили, как попали под влияние Дуг-па. Магия получила мощнейший рывок развития. Дуг-па быстро возглавил всю планету. Он был коварен и хитер. Предлагая людям новые сверхвозможности, забирал у них души. Но самое страшное началось, когда маг понял истинные слабости астральных тел – ощущения. Посредством информационных кодов, мрианцы могли впадать в экстазы от трех видов наслаждений: власть (только для избранных, присягнувших на верность черному колдуну), овладение другим астральным телом (в прямом смысле этого слова, посредством помещения своего астрала в чужой и подпиткой от него энергией) и выход в тяжелый астрал (давало самые эйфорические наслаждения, но имело самые тяжкие последствия – такие мрианцы очень скоро превращались в уродов и теряли разум).

Когда стало ясно, что эпидемия эйфорического грехопадения накрыла Мриа-фа, многие мрианцы стали покидать планету. В их мире это было легко. Они просто улетали. Космос не мог причинить им вреда, легкий астрал не сжигался в свете ближайших звезд. Чего нельзя было сказать про тяжелый. Чтобы защитить свою безумную армию и, в первую очередь, свое тяжелое астральное тело, Дуг-па затмил небеса сиреневой завесой. Когда тусклый свет красной звезды перестал пробиваться вниз, черный колдун заставлял тысячи своих приверженцев выходить ночами на улицы и читать заклинания, темная энергия от которых поднималась в небо, делая завесу плотнее. Но завеса не только спасала монстров, она служила ловушкой для не поддавшихся на магические искушения мрианцев. Поднимаясь вверх, они вязли в тумане, напитывались тяжелой энергетикой и падали обратно вниз, становясь легкой добычей магического фона, окутавшего всю планету.

– Что мы будем делать, когда свет не пробьется сквозь туман? – спросила Аю-са, сжимаю руку своего возлюбленного Эд-фо.

Аю-са была высокой красивой девушкой, потоки золотистой энергии, вырываясь из ее головы в виде переливающихся нитей, растворялись в отравленной энергетике мрачной планеты. Визуально это напоминало огонь, пар и волосы одновременно. Поскольку мрианцы воспроизводили себе подобных, выделяя энергии из двух влюбленных друг в друга, а зарождающийся астрал рос в специальной капсуле, внешних половых признаков у них никогда не было, включая грудь. Различия были тонкими и выражались в чертах лица, в характере, в тональности голоса-мысли и в стиле внешней искусственно-астральной оболочки (чем-то напоминающей одежду). У женщин она, как правило, была яркой и разноцветной, либо белоснежной. Внешняя астральная оболочка производилась искусственно и носила чисто эстетический характер, зачастую просто повторяя контуры тела.

– Ты спрашиваешь меня об этом каждый день, – грустно ответил Эд-фо, его энергия, вырывающаяся из головы, была почти белой.

– И каждый раз ты отвечаешь мне одно и то же: «Мы будем драться. Я буду с тобой до конца!» Эд-фо, это – не выход!

– Нам нужно выбрать место для ночлега, – сменил тему молодой человек, потому что просто не знал, что еще может предложить своей возлюбленной. – Видишь, тот балкон. Тварям явно не подняться туда с их тяжеленными телами. Есть опасность хватануть тумана, но, думаю, мы справимся.

Улицы их города были пустынны и неубраны. Неубраны в понимании астрального мира планеты Мриа-фа, поскольку никакого мусора физического плана здесь никогда не было, за исключением брошенных верхних астральных одежд. Ая-са и Эд-фо слышали, что многие пораженные магией мрианцы вообще отказались от них, трактуя так свою свободу и демонстрируя готовность в любое время отдать свое астральное тело или овладеть другим. Иногда их одежда заключалась только в каких-то украшениях. Повсюду на стенах нарисованы магические символы и размещена реклама ритуалов (вот здесь понимание слова «реклама» было как раз очень близким к его современной трактовке). Магия предлагала мрианцем безумное наслаждение, погружение в беспечность и многое другое, что лишало их разума и вело к рабству и деградации. Хотя абсурд выражался в том, что нередко мелькало и слово «свобода», которая заключалась в отказе от осмысленности своих поступков. Эта свобода пахла космическим забвением. Но об этом уже почти никто не думал. Молодые неискушенные души еще не понимали всей опасности таких утех, зато удовольствия от магических процессов были вполне ощутимы и доступны. Многие вообще не осознавали понятие зла, поскольку в своих ментальных воплощениях просто не сталкивались с ним. Для них все было просто: если можно получить – значит невредно. Потому что запретов тоже не существовало. Каждый мог запретить только самому себе.