Режим бога (Последний шаг)

Ноиро кивнул. Он успел ухватить нечаянный образ, вспыхнувший в памяти Незнакомца: ночь, тревога и полные обреченности темные глаза невероятно красивой женщины рядом с ним, в его объятиях. Журналист вспомнил облик Элинора в физическом мире и сообразил, что эта красавица была под стать ему и внешне, и душой. Именно она — это чувствовалось! Может быть, он увидел жену Та-Дюлатара, и с нею случилось непоправимое? Почему такие страдания испытывает целитель, воскрешая ее образ? И почему этот образ всегда с ним? Он не посмел спросить, а Элинор не стал отвечать, хоть и понял, что Ноиро теперь знает о ней.

«Тот, кто проклял тебя, Ноиро, проклинает меня уже девятнадцать лет, — продолжал Незнакомец. — Он не оставляет попыток разделаться со мной…»

«Но за что? Что мы с вами сделали ему?!»

«С тобой. На „вы“ — это все ненужные сложности. Особенно здесь…»

Девятнадцать лет… Если девятнадцать лет назад — Ноиро тогда было всего шесть — Элинор был в таком возрасте, что мог спровоцировать Улаха на проклятие, то сколько же ему теперь? Журналист считал, что лет тридцать, максимум — тридцать пять.

«Мне сорок пять, — ответил лекарь, или услышав его мысли, или логически поняв, о чем может задуматься человек, узнав такое. — Я был твоим ровесником, когда мы впервые увиделись с Улахом. Сегодня он сделал очередной ход в этой изрядно затянувшейся партии… Завтра ты останешься один, поэтому будь начеку. Он, конечно, еще нескоро отойдет от моего сегодняшнего подарка, — Элинор тихонько хмыкнул, — но на всякий случай не стоит терять бдительность. Слава Всевышнему, Улах пока так и не узнал о двадцать первом числе!»

«О каком двадцать первом числе?»

«Двадцать первое число первого весеннего месяца. Оно наступит завтра».

Ноиро едва не охнул и оглянулся на вращающуюся спираль:

«Как я забыл! Ведь завтра Новый год!»

«У вас — да. Я знаю. Но меня здесь завтра не будет, и ты останешься за хозяина. Я видел, ты еще слишком слаб, чтобы сопротивляться Призыву…»

«Призыву? Это что?»

«Призыв может помочь, а может и убить. Все заключается в силе, с которой он послан».

«Как он может убить?» — насторожился Ноиро, ощутив, что близок к какой-то важной разгадке.

«Он может вызвать инфаркт или инсульт, грубо вырвав тонкое тело из физического. И никто из врачей никогда не заподозрит неладное».

Только теперь Ноиро вспомнил, о чем там бормотали у них в редакции со дня его появления и до отъезда сюда. «Смерти в собственной постели» участились настолько, что Гэгэус даже решил посвятить этой теме материал в жанре «журналистское расследование». За один только год умерло столько известных персон, сколько не покинуло этот мир за десять минувших лет. И большинство, по статистике, гибло именно от инфарктов и от инсультов. Причем в молодом возрасте. Врачи объясняли это изменением климата, побочными эффектами технического прогресса и прочей невменяемой ерундой.

«Тогда, в сельве?..» — Ноиро вспомнил злобный наблюдающий взгляд и свой странный приступ.

«Да. Он приценивался к тебе».

«Но зачем я ему сдался?»

«Не взывай к разуму там, где его нет. Аннигилирующие друг с другом частицы в космосе не имеют разума. Они просто сотворены так, чтобы взаимно уничтожаться. Вещество и антивещество не имеют разума в нашем понимании, не имеют нашей логики. Они просто созданы так. У нас есть разум, но по чьей-то прихоти мы просто такие, какие есть. И эта взаимная неприязнь неосознанна. Это просто данность. Здесь не может быть политических и дипломатических переговоров — это все равно, что пытаться помирить леопарда и оленя. Эти двое родились на свет такими: один — убийца, другой — невинная жертва. Единственное, что доступно людям в силу их разумности — это выбор: быть или не быть жертвой. А может — быть охотником на охотника? Нарушить правила игры? Сломать вечное колесо несправедливости? Но это трудно, в одиночку это не делается. К тому же многие выдохнутся по дороге и отпадут. Защищающийся всегда в менее выгодном положении, чем нападающий. Злоба, агрессия — это так просто!»

«Почему в менее выгодном?»

«Потому что тактику выбирает агрессор. Потому что время нападения выбирает он же. Потому, наконец, что „положительной частице“ сложнее вернуть равновесие, ответив злобой на злобу. А надо».

«А если от противного: добром на злобу?»

«К несчастью, это не работает. Или работает очень недолго и с огромными погрешностями, но зато с великой затратой сил. Неэффективно. И если тебе не повезло и ты создан со стержнем „положительной частицы“ — уж поверь, на тебя свалятся все испытания и несправедливости этого мира! Ты не виноват. Я не виноват. Это не волеизъявление. Нас просто создала такими Вселенная».